Снег набивается в город,
будто пытается скрыться
в питерский грязный омут.
Серые дни и лица,
улицы и недели
тянутся, как резина
в медленной канители,
не наступив на мины
праздников, развлечений,
храмов и птичьей веры,
свадеб и звезд вечерних...
Ну, допустим, глаза у снега серые, с зеленоватым отливом временами. Но снех не серый! Искренне белый, нужно только увидеть.
в том-то и дело, мой белый снег)
в городе мало света,
цвета – стареет марка,
серый – оттенок снега
между "темно" и "ярко"
))
ты моя лапа))
Он - душевно белый, я знаю )
Стиш хороший-хороший...
я тоже знаю, что он белый. глубоко в душе)
спасибо, Лора
Снег бывает серый, когда душа перестает радоваться краскам или вовсе их не замечает... снег - он разный бывает) Стихотворение хорошо передает настроение.
да там только настроение и есть
Хороший серый снег. Настоящий. Из тех, белых...
спасибо, друже)
снег,он,конечно белый.
серый -когда он грязный.
снег - он,конечно,белый.
впрочем - бывает разный.
и голубой и синий,
и на закате - розов.
снег - он почти что - иней
и состоит из звёздок.
и улетает в небо,
и порошит на душу.
в городе снег?
не снег он.
в городе снег разрушен
))
вот это да)
горы грязного снега не красят февраль,
только снегу на это плевать.
умирает
умирает, зараза такая.
Макс, спасибо огромное. Ваш отзыв глубже, чем стишок. так бы и взяла в избранное.
"Серые дни и лица,
улицы и недели
тянутся, как резина
в медленной канители,
не наступив на мины
праздников, развлечений,
храмов и птичьей веры,
свадеб и звезд вечерних.."образ - удача автора.Спасибо.
вот и хорошо. спасибо.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Полночь в Москве. Роскошно буддийское лето.
С дроботом мелким расходятся улицы в чоботах узких железных.
В черной оспе блаженствуют кольца бульваров...
Нет на Москву и ночью угомону,
Когда покой бежит из-под копыт...
Ты скажешь - где-то там на полигоне
Два клоуна засели - Бим и Бом,
И в ход пошли гребенки, молоточки,
То слышится гармоника губная,
То детское молочное пьянино:
- До-ре-ми-фа
И соль-фа-ми-ре-до.
Бывало, я, как помоложе, выйду
В проклеенном резиновом пальто
В широкую разлапицу бульваров,
Где спичечные ножки цыганочки в подоле бьются длинном,
Где арестованный медведь гуляет -
Самой природы вечный меньшевик.
И пахло до отказу лавровишней...
Куда же ты? Ни лавров нет, ни вишен...
Я подтяну бутылочную гирьку
Кухонных крупно скачущих часов.
Уж до чего шероховато время,
А все-таки люблю за хвост его ловить,
Ведь в беге собственном оно не виновато
Да, кажется, чуть-чуть жуликовато...
Чур, не просить, не жаловаться! Цыц!
Не хныкать -
Для того ли разночинцы
Рассохлые топтали сапоги,
Чтоб я теперь их предал?
Мы умрем как пехотинцы,
Но не прославим ни хищи, ни поденщины, ни лжи.
Есть у нас паутинка шотландского старого пледа.
Ты меня им укроешь, как флагом военным, когда я умру.
Выпьем, дружок, за наше ячменное горе,
Выпьем до дна...
Из густо отработавших кино,
Убитые, как после хлороформа,
Выходят толпы - до чего они венозны,
И до чего им нужен кислород...
Пора вам знать, я тоже современник,
Я человек эпохи Москвошвея, -
Смотрите, как на мне топорщится пиджак,
Как я ступать и говорить умею!
Попробуйте меня от века оторвать, -
Ручаюсь вам - себе свернете шею!
Я говорю с эпохою, но разве
Душа у ней пеньковая и разве
Она у нас постыдно прижилась,
Как сморщенный зверек в тибетском храме:
Почешется и в цинковую ванну.
- Изобрази еще нам, Марь Иванна.
Пусть это оскорбительно - поймите:
Есть блуд труда и он у нас в крови.
Уже светает. Шумят сады зеленым телеграфом,
К Рембрандту входит в гости Рафаэль.
Он с Моцартом в Москве души не чает -
За карий глаз, за воробьиный хмель.
И словно пневматическую почту
Иль студенец медузы черноморской
Передают с квартиры на квартиру
Конвейером воздушным сквозняки,
Как майские студенты-шелапуты.
Май - 4 июня 1931
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.