***
Старушка в кафетерии под "Прагой",
плащ-пыльник серый
(летнее пальто).
И древних башмаков
потёртое лото.
И цвет лица
газетною бумагой.
История арбатская под "Прагой"...
***
... и запахи -
моча, лекарства, мыши.
Но шарфик газовый
и шляпочка "с изгибом".
- Бабуль, заказывай.
- Два пирожка с вязигой.
***
Как воды глубокИ -
не сунешься,
да пыльная покорная усталость,
движения тихИ,
не суетны.
Все умерли.
Одна осталась.
***
А сладкий чай
и пирожки с вязигой,
как связь времён,
как временнЫе стражи...
Прошелестев беззвучное
"спасибо"
(и смятым в ком платком
утерши губы),
она пойдёт к себе,
на Сивцев Вражек.
***
И ты,
глядевшая на всё это
украдкой
(так свеж был интерес
провинциалки)
когда-нибудь
внесёшь в свою тетрадку
слова о леди
из арбатской коммуналки.
Нескушного сада
нестрашным покажется штамп,
на штампы досада
растает от вспыхнувших ламп.
Кондуктор, кондуктор,
ещё я платить маловат,
ты вроде не доктор,
на что тебе белый халат?
Ты вроде апостол,
уважь, на коленях молю,
целуя компостер,
последнюю волю мою:
сыщи адресата
стихов моих — там, в глубине
Нескушного сада,
найди её, беженцу, мне.
Я выучил русский
за то, что он самый простой,
как стан её — узкий,
как зуб золотой — золотой.
Дантиста ошибкой,
нестрашной ошибкой, поверь,
туземной улыбкой,
на экспорт ушедшей теперь
(коронка на царство,
в кругу белоснежных подруг
алхимика астра,
садовника сладкий испуг),
улыбкой последней
Нескушного сада зажги
эпитет столетний
и солнце во рту сбереги.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
