воображаю, что я роза
красавица вплетает меня в венок
красавица - большая, голенастая, как журавль
и жалобно кричит и умирает
и нас бросают на расхищение хищных птиц
дорог отсюда только две
и ни на одну ты не хочешь ступать
одна идет вдоль по берегу Изгари
затем петляет по песчаной пустоте
и упирается в Йок-Тай –
город на западной стороне Горьких вод
смердящее каменное чудище
чьи стены увешаны телами путников
дерзнувших постучать в обитые железом ворота
вторая окунается в Клоповник
а после тянется через Плешивый лес
и те, кому чудом удалось выбраться
из этого моря деревьев живым
вскоре жалеют, что миновали встречи
с его дикими, лютыми обитателями
впереди их ждет ужас
по сравнению с которым гибель
от когтей хищников почитается за счастье –
одни хребты и утесы из гранита и порфира
ни лугов, ни журчащих источников, никаких хижин
ни одного животного – только ненасытные кречеты
кружащие над утесами и хребтами
что видишь ты в старых развалинах и других
уединенных местах
кроме нескольких мертвых мух
Т. Зимина, прелестное дитя.
Мать – инженер, а батюшка – учетчик.
Я, впрочем, их не видел никогда.
Была невпечатлительна. Хотя
на ней женился пограничный летчик.
Но это было после. А беда
с ней раньше приключилась. У нее
был родственник. Какой-то из райкома.
С машиною. А предки жили врозь.
У них там было, видимо, свое.
Машина – это было незнакомо.
Ну, с этого там все и началось.
Она переживала. Но потом
дела пошли как будто на поправку.
Вдали маячил сумрачный грузин.
Но вдруг он угодил в казенный дом.
Она же – отдала себя прилавку
в большой галантерейный магазин.
Белье, одеколоны, полотно
– ей нравилась вся эта атмосфера,
секреты и поклонники подруг.
Прохожие таращатся в окно.
Вдали – Дом Офицеров. Офицеры,
как птицы, с массой пуговиц, вокруг.
Тот летчик, возвратившись из небес,
приветствовал ее за миловидность.
Он сделал из шампанского салют.
Замужество. Однако в ВВС
ужасно уважается невинность,
возводится в какой-то абсолют.
И этот род схоластики виной
тому, что она чуть не утопилась.
Нашла уж мост, но грянула зима.
Канал покрылся коркой ледяной.
И вновь она к прилавку торопилась.
Ресницы опушила бахрома.
На пепельные волосы струит
сияние неоновая люстра.
Весна – и у распахнутых дверей
поток из покупателей бурлит.
Она стоит и в сумрачное русло
глядит из-за белья, как Лорелей.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
