Живу, как тысячи подобных мне,
в пространстве ограниченном и мелком,
где день блажен, где вечер глух и нем,
а радости заглядывают мельком.
И только ночь опустит свой подол,
мы, душ убогих обнажив заплаты,
у Бога просим милости не в долг,
догадываясь, что за всё заплатим.
Сжимает кольца неудач удав
и душит-душит, но нельзя ни в коем
идти самим, не ведая куда,
по небесам, живущих беспокоя.
О, как хороша графоманная
поэзия слов граммофонная:
"Поедем на лодке кататься..."
В пролетке, расшлепывать грязь!
И слушать стихи святотатца,
пугаясь и в мыслях крестясь.
Сам под потолок, недотрога,
он трогает, рифмой звеня,
игрушечным ножиком Бога,
испуганным взглядом меня.
Могучий борец с канарейкой,
приласканный нежной еврейкой,
затравленный Временем-Вием,
катает шары и острит.
Ему только кажется кием
нацеленный на смерть бушприт.
Кораблик из старой газеты
дымит папиросной трубой.
Поедем в "Собаку", поэты,
возьмем бедолагу с собой.
Закутанный в кофточку желтую,
он рябчика тушку тяжелую,
знаток сладковатого мяса,
волочит в трагический рот.
Отрежьте ему ананаса
за то, что он скоро умрет.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
