Эта весна, милый, вышла в последний кураж,
Лоб приложи к окну – солнце взорвется глазами.
Ты поскорей уезжай отсюда, город не наш, -
Мой и единственно мой провожает тебя поездами.
Это – уже не февраль и почти не апрель.
Ты мне не пишешь "приеду, скучаю, целую", -
Я дерзко вру всем. И мне напевает свирель
Мыслей моих хаотичных, что вновь атакуют.
Это случится, мне ветер опять сообщит,
Что ты приехал .что крепче держаться за нервы.
Ты поскорей уезжай, наш закончен лимит…
Стрелки часов эхом в сердце тревожно стрекочут.
Осень
выгоняет меня из парка,
сучит жидкую озимь
и плетется за мной по пятам,
ударяется оземь
шелудивым листом
и, как Парка,
оплетает меня по рукам и портам
паутиной дождя;
в небе прячется прялка
кисеи этой жалкой,
и там
гром гремит,
как в руке пацана пробежавшего палка
по чугунным цветам.
Аполлон, отними
у меня свою лиру, оставь мне ограду
и внемли мне вельми
благосклонно: гармонию струн
заменяю - прими -
неспособностью прутьев к разладу,
превращая твое до-ре-ми
в громовую руладу,
как хороший Перун.
Полно петь о любви,
пой об осени, старое горло!
Лишь она своей шатер распростерла
над тобою, струя
ледяные свои
бороздящие суглинок сверла,
пой же их и криви
лысым теменем их острия;
налетай и трави
свою дичь, оголтелая свора!
Я добыча твоя.
1971
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
