В цветущем Эдеме - не где-то
В краю камышовом моём -
Гуляли Адам неодетый
И голая Ева при нём.
Трезвонили райские птахи,
Росла на деревьях еда…
Там люди не ведали страха,
Как, впрочем, не знали стыда.
Но зря ли блаженства обитель
Обжили не только ужи?
И каверзный Змей-искуситель
На девушку глаз положил.
Не брал он прелестницу силой,
Хоть тёрся о женскую плоть -
Сама в любопытстве вкусила
Она соблазнительный плод.
И фрукт познавательный следом,
Забыв, что касаться нельзя,
Адам с аппетитом отведал,
Остаток запрета грызя.
И оба, конечно, прозрели,
Краснея лицом от стыда,
Ведь каждый увидел на теле
Другого - срамные места!..
Но, странное дело, едва ли
Претила глазам новизна:
Теперь и срамные детали
Хотели друг друга познать!
Природы греховные зовы
(Ну, змей, ну, чешуйчатый глист!)
Толкали к соитью основы,
Под фиговый скрытые лист!..
Так в сад заселилась проблема,
И - чтоб не пустила корней -
Был изгнан Адам из Эдема
С распутною Евой своей.
Премудры Господни решенья!
Но вот щекотливая мысль:
А не было б грехопаденья –
Откуда б мы с вами взялись?..
Задумаешься вдруг: какая жуть.
Но прочь виденья и воспоминанья.
Там листья жгут и обнажают суть,
но то уже за гранью пониманья,
и зреет там, за изгородью, звук,
предощутим и, кажется, прекрасен.
Затянешься. Задумаешься вдруг
в кругу хлебнувших космоса орясин —
высотки, в просторечии твоём.
Так третье поколение по праву
своим считает Фрунзенский район,
и первое — район, но не державу.
Я в зоне пешеходной — пешеход.
В зелёной зоне — божия коровка.
И битый час, и чудом целый год
моё существованье — тренировка
для нашей встречи где-то, где дома
населены консьержками глухими,
сошедшими от гордости с ума
на перекличке в Осовиахиме.
Какая жуть: ни слова в простоте.
Я неимущ к назначенному часу.
Консьержка со звездою на хвосте
крылом высоким машет ишиасу.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
