Написать и поджечь расхромавшийся слог,
Незаконченный март. Пару стёртых дорог...
Чуть растерянный взгляд и притоптанный мох,
Это всё что осталось... Это всё, что я смог.
Все мои корабли полегли под водой...
Все мои поезда не вернулись домой...
Ты услышишь меня или собственный вой,
Когда мимо ворот пройдёт утром конвой.
Прочитай между строк недописанный стих,
Я такой же, как он, – неоправданно тих.
С каждым новым звонком просыпается тик,
С каждой новой весной разрастается крик.
Не заглушишь уже. Ничего не поймёшь.
Только в спину вонзишь приготовленный нож.
Так смешаются вместе: тревога и ложь,
Ты на месте стоишь, говоря, что уйдёшь...
Страницу и огонь, зерно и жернова,
секиры острие и усеченный волос -
Бог сохраняет все; особенно - слова
прощенья и любви, как собственный свой голос.
В них бьется рваный пульс, в них слышен костный хруст,
и заступ в них стучит; ровны и глуховаты,
затем что жизнь - одна, они из смертных уст
звучат отчетливей, чем из надмирной ваты.
Великая душа, поклон через моря
за то, что их нашла, - тебе и части тленной,
что спит в родной земле, тебе благодаря
обретшей речи дар в глухонемой вселенной.
июль 1989
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
