"Нет человека, который был бы как остров, сам по себе, каждый человек есть часть материка... смерть каждого человека умаляет и меня, ибо я един со всем человечеством, а потому не спрашивай, по ком звони́т колокол: он звони́т по тебе..."
Самость свою так хочу изжить, но при этом
"методом проб и ошибок" жизни учась,
связь ощутив с человечеством-континентом,
знаю, что духом – его лишь малая часть.
Я, быть мечтая в плаванье одиночном
островом, чтобы изведать просторы вод,
чувствую внутренне (попытаюсь быть точным) –
тайная сила сорваться мне не даёт.
Кто-то её называет просто – привычкой,
кто-то – судьбой неизбежной, как ни плыви,
я же считаю её совсем необычной,
неким неведомым людям свойством любви.
Слово любовь на слуху давно, надоело,
каждый поэт напридумал этак и так,
всё же рискну рассказать о чувстве несмело –
это небес позывной, невидимый знак.
Это есть воля, которой всё мирозданье
создано было – бого́в проявленный свет,
и в микромире внутри, и в космосе дальнем,
чтобы, дерзая в мечтах, стремиться и сметь.
Можно махнуть, приуныв, рукой - мол, всё просто,
только опять не даёт покоя строка:
"Нет человека, который был бы как остров,
сам по себе, каждый есть часть материка."
Ну не знаю. И колокол тут не звонит, и острова обозначенного нет. Значит, тема не раскрыта. Моя тема, конечно.
А покоя нет. И, видимо, не будет.
Мне не нравится, когда поэт отделывается общими словами.
Препинаки проверьте)
Ну, не знаю, и про остров сказано:
"Я, быть мечтая в плаванье одиночном островом" И тема, заданная эпиграфом: "Нет человека, который был бы как остров, сам по себе, каждый человек есть часть материка..." (человечества-континента), раскрыта полностью.
Мне тоже не нравится, когда критик отделывается общими словами.
о неведомом свойстве любви очень понравилось
и сам стих - "беспокоящий" такой
Спасибо, Nat. Я рад, что понравилось.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Нелегкое дело писательский труд –
Живешь, уподобленный волку.
С начала сезона, как Кассий и Брут,
На Цезаря дрочишь двустволку.
Полжизни копить оглушительный газ,
Кишку надрывая полетом,
Чтоб Цезарю метче впаять промеж глаз,
Когда он парит над болотом.
А что тебе Цезарь – великое ль зло,
Что в плане латыни ему повезло?
Таланту вредит многодневный простой,
Ржавеет умолкшая лира.
Любимец манежа писатель Толстой
Булыжники мечет в Шекспира.
Зато и затмился, и пить перестал –
Спокойнее было Толстому
В немеркнущей славе делить пьедестал
С мадам Харриет Бичер-Стоу.
А много ли было в Шекспире вреда?
Занятные ж пьесы писал иногда.
Пускай в хрестоматиях Цезарь давно,
Читал его каждый заочник.
Но Брут утверждает, что Цезарь – говно,
А Брут – компетентный источник.
В карельском скиту на казенных дровах
Ночует Шекспир с пораженьем в правах.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.