Я вспоминаю тишину,
виолончель во мне звучала:
глубокий голос от причала
меня повёл совсем одну.
Я не противилась и не
молила: ради Бога! Не трогайте!
Я у порога, тихонько притулилась.
Строго волна толкалась о волну…
Простой, задумчивый мотив,
как речь любимого, как тайна.
Он завибрировал и ,стайно,
летели звуки вдоль и вниз.
Мелодия лилась печально:
и море жизни, и разлив,
душе неведомый, нечаянный
и тихий вздох ночных олив.
Но так лишь в скорлупе...
За гранью - повсюду горе, негатив,
страданий молчаливый крик.
Подумайте об этом! Гляньте,
как искорёжен жизни штифт! -
визжали скрипки всё отчаянней
и диссонансом бился ритм,
душа металась неприкаянно.
Потом затихла, замерла,
потухла, может быть, устала.
А я невольно трепетала
и продолжения ждала.
Но безысходности покой
звучал извне всё тише, тише,
как отклик необъятной тиши,
не отпуская на постой.
На холмах Грузии лежит ночная мгла;
Шумит Арагва предо мною.
Мне грустно и легко; печаль моя светла;
Печаль моя полна тобою,
Тобой, одной тобой… Унынья моего
Ничто не мучит, не тревожит,
И сердце вновь горит и любит — оттого,
Что не любить оно не может.
1829
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
