По скульптурной группе
*George Lundeen. Отъезд (Колорадо, США)
Привокзальная площадь, скамейка одна на двоих,
безмятежная ты и сегодня немного печальный
(видно ночью устал) я в расслабленной позе затих,
опираясь рукой на дорожную сумку с вещами…
Ты уткнулась в плечо мне, на этой скамейке уснув,
я боюсь шевельнуться, случайно тебя потревожить,
только лишь за плечо приобнял и чуть слышно вздохнул,
вспоминая, как ты мне шепнула на ухо: "Хороший!"...
Мы решились, с друзьями и близкими связи порвав,
понимая, что юность, ушедшая прочь, безвозвратна,
и умчались стремительной жизнью из пункта "вчера",
а "сегодня", застывшие бронзой, ждём поезда в "завтра"…
Я, я, я. Что за дикое слово!
Неужели вон тот - это я?
Разве мама любила такого,
Желто-серого, полуседого
И всезнающего, как змея?
Разве мальчик, в Останкине летом
Танцевавший на дачных балах,
Это я, тот, кто каждым ответом
Желторотым внушает поэтам
Отвращение, злобу и страх?
Разве тот, кто в полночные споры
Всю мальчишечью вкладывал прыть,
Это я, тот же самый, который
На трагические разговоры
Научился молчать и шутить?
Впрочем - так и всегда на средине
Рокового земного пути:
От ничтожной причины - к причине,
А глядишь - заплутался в пустыне,
И своих же следов не найти.
Да, меня не пантера прыжками
На парижский чердак загнала.
И Виргилия нет за плечами
Только есть одиночество - в раме
Говорящего правду стекла.
1924
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
