Если тебе понадобится рука помощи, знай — она у тебя есть — твоя собственная. Когда ты станешь старше, ты поймешь, что у тебя две руки: одна, чтобы помогать себе, другая, чтобы помогать другим
крибле-крабле, опаздывай, - допинг, увы, запрещён,
в дополнительном гейме посмотрим, кто лох, кто в тельняшке…
ты не спринтер – ты просто немного влюблённый пижон,
с мелким префиксом «само-», звучащим в нахальных замашках
крибле-крабле, мы жарили крабов, и ели их плоть,
соревнуясь, кто больше, и пальцы о панцирь кололи,
и не дули на них – торопились взглянуть на табло,
из которого дуло торчало, как в ране – осколок
мы следили за счётом, чертили таблицы, скачки
наносили частот, повторяли: «прогресс, амплитуда…»
и стучали, центикали о пол твои пятачки –
предсказуемый жребий на тему, в чём дальше мы будем
состязаться
фортуна, откашлявшись, ногтиком нас
поддевала за пятки, терзая смертельной щекоткой,
неспортивным приёмом сводила на нет мастер-класс, -
и плескался раздор в пересушенных скоростью глотках
эскапизм, реверанс, эстафета, поклон, пассадобль –
неподвижность казалось несбыточным мини-эдемом…
наш спортивный галоп прерывал торжествующий вопль
беспристрастной, как сфинкс, осязаемой слишком системы
ты и мог бы нарушить, но с допингом слишком срослось,
ты бы мог опоздать на танцпол, походящий на грабли,
но пижонски спешил продолжать наш отборочный кросс
выживания взрослого…
мальчик, увы, крибле-крабле –
только в сказках… ты дёргался, дёргал на кой-то рычаг,
и бросал меня мельникам, в мельницы, к меккам, - как мячик…
я послушно кончалась под ласками макро-бича, -
как же щедро меня отхлестал торопящийся мальчик,
мальчик-с-пальчик, кричавший мне «кри-бля!» на ухо с плеча
О, как хороша графоманная
поэзия слов граммофонная:
"Поедем на лодке кататься..."
В пролетке, расшлепывать грязь!
И слушать стихи святотатца,
пугаясь и в мыслях крестясь.
Сам под потолок, недотрога,
он трогает, рифмой звеня,
игрушечным ножиком Бога,
испуганным взглядом меня.
Могучий борец с канарейкой,
приласканный нежной еврейкой,
затравленный Временем-Вием,
катает шары и острит.
Ему только кажется кием
нацеленный на смерть бушприт.
Кораблик из старой газеты
дымит папиросной трубой.
Поедем в "Собаку", поэты,
возьмем бедолагу с собой.
Закутанный в кофточку желтую,
он рябчика тушку тяжелую,
знаток сладковатого мяса,
волочит в трагический рот.
Отрежьте ему ананаса
за то, что он скоро умрет.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
