Так меркнут мечты,
не сбываясь всё чаще и чаще.
Так в марте под землю уходит
израненный серый снег.
Так шарик воздушный,
всё выше и выше летящий,
становится точкой на небе.
Потом и её уже нет...
Так память моя
барахлит, так ночами не спится,
и прошлая жизнь — настоящей —
так больно сдавила плечо.
Размыты, как будто в тумане,
события, лица —
я силюсь их вспомнить, играя
в "холодно и горячо".
И, словно стекляшки
в детском калейдоскопе,
сменяются быстро обрывки
мыслей, фраз, декабрей...
Но, всё-таки, — ночь. И весна.
Я иду по асфальтовым строкам
А рядом шагают длинные
тени повес-фонарей...
Среди фанерных переборок
И дачных скрипов чердака
Я сам себе далек и дорог,
Как музыка издалека.
Давно, сырым и нежным летом,
Когда звенел велосипед,
Жил мальчик - я по всем приметам,
А, впрочем, может быть, и нет.
- Курить нельзя и некрасиво...
Все выше старая крапива
Несет зловещие листы.
Марина, если б знала ты,
Как горестно и терпеливо
Душа искала двойника!
Как музыка издалека,
Лишь сроки осени подходят,
И по участкам жгут листву,
Во мне звенит и колобродит
Второе детство наяву.
Чай, лампа, затеррасный сумрак,
Сверчок за тонкою стеной
Хранили бережный рисунок
Меня, не познанного мной.
С утра, опешивший спросонок,
Покрыв рубашкой худобу,
Под сосны выходил ребенок
И продолжал свою судьбу.
На ветке воробей чирикал -
Господь его благослови!
И было до конца каникул
Сто лет свободы и любви!
1973
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
