Какой-то неведомой тьмы шестерёнки
сцепил ненавистный божок,
потёр волосатые клешни-ручонки,
сусальную свечку зажёг.
В уснувшей квартире в Москве, на Волхонке,
взревел, как белуга, звонок.
–Тебя к телефону! Немедленно, Боря, –
а голос белее, чем мел.
И Боря спросонья с женою не спорит,
он вброд переходит кровавое море
меж стенкой, столом и лубянской тюрьмою...
За десять шагов поседел.
Не скажет привет, о погоде не спросит
пыхтящая трубка-генсек.
– Вам нравится некто по имени Осип?
Хороший ли он человек?
Он стал небожителем?.. Видимо, "косит".
Серебряный кончился век.
Стихи нам подарит ремесленник, пахарь,
которому лавры горчат.
Признайтесь открыто, что дали Вы маху.
Другому, увы, предназначена плаха.
Достаньте чернил, но не вздумайте плакать. –
И трубка летит на рычаг.
Осталось промолвить: спасибо за морок,
за острый топор палача,
за всех прокажённых, чумных и здоровых,
положенных в ров сгоряча...
На весь одинокий раздавленный город
одна не задута свеча.
В какой бы пух и прах он нынче ни рядился.
Под мрамор, под орех...
Я город разлюбил, в котором я родился.
Наверно, это грех.
На зеркало пенять — не отрицаю — неча.
И неча толковать.
Не жалобясь. не злясь, не плача, не переча,
вещички паковать.
Ты «зеркало» сказал, ты перепутал что-то.
Проточная вода.
Проточная вода с казённого учета
бежит, как ото льда.
Ей тошно поддавать всем этим гидрам, домнам
и рвётся из клешней.
А отражать в себе страдальца с ликом томным
ей во сто крат тошней.
Другого подавай, а этот... этот спёкся.
Ей хочется балов.
Шампанского, интриг, кокоса, а не кокса.
И музыки без слов.
Ну что же, добрый путь, живи в ином пейзаже
легко и кочево.
И я на последях па зимней распродаже
заначил кой-чего.
Нам больше не носить обносков живописных,
вельвет и габардин.
Предание огню предписано па тризнах.
И мы ль не предадим?
В огне чадит тряпьё и лопается тара.
Товарищ, костровой,
поярче разведи, чтоб нам оно предстало
с прощальной остротой.
Всё прошлое, и вся в окурках и отходах,
лилейных лепестках,
на водах рожениц и на запретных водах,
кисельных берегах,
закрученная жизнь. Как бритва на резинке.
И что нам наколоть
па память, на помин... Кончаются поминки.
Довольно чушь молоть.
1993
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
