Человек несет в душе своей яркое пламя, но никто не хочет погреться около него; прохожие замечают лишь дымок, уходящий через трубу, и проходят своей дорогой
Такое оно - венозное, густое, тёмное.
И при этом очень красивое. Сама густотекущая жизнь - в нём. И при этом - невялотекущая - жизнь.
продашь сейчас мне мой же стих))
уже захотелось выпить, амфору-другую густой и темной
вот так вампиры и получаются!
"недозволенное, не признающее никаких законов, внезаконие"-кажись я понял о чем ты подруга, в любом случае исполнение без партитуры и сценария-Феллини был бы доволен!
"Θέμις"-вообще семантика этого слова позволяет выказывать его и как-"поэт"-но...ще бы оно не прмышляло твоей нагой поэзии в пору
вот я тоже думаю, что они сами находят во что одеться и что лишнего снять
Тогда буду старой и мудрой, и сивой,
Как выплюну слово последним на полку
С бумагой организованно тонкой
В простых переплётах и сложных, что тоже
Бывает, но вряд ли. А было бы мило…
))
и ша вштавной шельсьшью))
без комментариев. твоя поэзия- это что-то...или нечто... или просто нет слов, как обычно... ты- супер
хорошие вишневые слова у тебя находятся, Вишник))
спасип!
Экспрес-с-стильно.
сстараимсса)
Моё восприятие на это стихотворение неоднозначно,но в нём есть зёрна поэтического мастерства.Извини за прямой текст.Спасибо.
спасиб, все нормально
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Э. Ларионова. Брюнетка. Дочь
полковника и машинистки. Взглядом
она напоминала циферблат.
Она стремилась каждому помочь.
Однажды мы лежали рядом
на пляже и крошили шоколад.
Она сказала, поглядев вперед,
туда, где яхты не меняли галса,
что если я хочу, то я могу.
Она любила целоваться. Рот
напоминал мне о пещерах Карса.
Но я не испугался.
Берегу
воспоминанье это, как трофей,
уж на каком-то непонятном фронте
отбитый у неведомых врагов.
Любитель сдобных баб, запечный котофей,
Д. Куликов возник на горизонте,
на ней женился Дима Куликов.
Она пошла работать в женский хор,
а он трубит на номерном заводе.
Он – этакий костистый инженер...
А я все помню длинный коридор
и нашу свалку с нею на комоде.
И Дима – некрасивый пионер.
Куда все делось? Где ориентир?
И как сегодня обнаружить то, чем
их ипостаси преображены?
В ее глазах таился странный мир,
еще самой ей непонятный. Впрочем,
не понятый и в качестве жены.
Жив Куликов. Я жив. Она – жива.
А этот мир – куда он подевался?
А может, он их будит по ночам?..
И я все бормочу свои слова.
Из-за стены несутся клочья вальса,
и дождь шумит по битым кирпичам...
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.