Ее увозил самолет из июля в апрель,
Чтоб волны морские сменить на тугую метель,
Где зеленоглазая помнит тайга,
Как к веточке кедра ее прикасалась рука.
Остался внизу где-то там шумный пляж золотой,
Восточные лунные ночи и теплый прибой,
В котором упрямо, без всяких затей,
Услышит она все равно свой родной Енисей.
И время ползет черепахой, и встали часы,
И верст десять тысяч до взлетной родной полосы.
Скорей бы добраться туда, где седые снега
Одели в искристую шубу реки берега!
Все золото мира пускай упадет ей к ногам,
И мудрость веков ей укажет дорогу к богам,
Она не отдаст никому свой исток -
Кедровую шишку, чернику и рыбный пирог.
И землю чужую оставил внизу самолет.
Душа с нетерпеньем уже встречи с родиной ждет.
Пройдет сто дорог, проплывет сто морей -
Ей каждую ночь будет сниться родной Енисей.
О, как хороша графоманная
поэзия слов граммофонная:
"Поедем на лодке кататься..."
В пролетке, расшлепывать грязь!
И слушать стихи святотатца,
пугаясь и в мыслях крестясь.
Сам под потолок, недотрога,
он трогает, рифмой звеня,
игрушечным ножиком Бога,
испуганным взглядом меня.
Могучий борец с канарейкой,
приласканный нежной еврейкой,
затравленный Временем-Вием,
катает шары и острит.
Ему только кажется кием
нацеленный на смерть бушприт.
Кораблик из старой газеты
дымит папиросной трубой.
Поедем в "Собаку", поэты,
возьмем бедолагу с собой.
Закутанный в кофточку желтую,
он рябчика тушку тяжелую,
знаток сладковатого мяса,
волочит в трагический рот.
Отрежьте ему ананаса
за то, что он скоро умрет.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
