Отлетался ангел белый и ночь
Опустила свои плотные сны
На зелёные когда-то сады,
Смежив веки городским фонарям.
Засверкали казино, и народ
Потянулся косяками к деньгам,
Оставляя свои кровные тем,
Кто у райских в своё время ворот
Сам себе не будет в силах помочь,
Будет плакать, проклинать эту ночь,
Белый ангел когда падал с небес,
Рассыпая перья по проводам,
По неону рассыпался, как бес,
Высекая вспышки,
тёмным домам
Обещая пару тихих часов
Для высоких размышлений о том,
Где нашёл последний ангел притон
Для таких, как он, нетронутых душ,
Успокоенных молчанием сов,
Кругло пялящих глаза в пустоту.
Отлетался ангел, водная сушь
Обняла клепсидры наших часов,
Поразила стрелки ржавые, ту
Душу ранила, что стонет во сне,
Днём не слышит стона, делает то,
Что приносит миллионы вдвойне,
Но холодную несёт пустоту –
По ночам душа сгорает в огне,
Словно ангел выгорает дотла,
Почерневшие роняет крыла…
Сажей пачкает его простыню,
Заливает алкоголем очаг,
Сотню раз ломает крылья на дню,
Сохраняя бизнесмена лицо.
Только шею охватило кольцо,
Багровеет кожа, трудно дышать,
Убежать бы… от себя не сбежать.
Белый ангел отлетался и так…
Вот и всё…
А так всё шло хорошо…
Двенадцать лет. Штаны вельвет. Серега Жилин слез с забора и, сквернословя на чем свет, сказал событие. Ах, Лора. Приехала. Цвела сирень. В лицо черемуха дышала. И дольше века длился день. Ах Лора, ты существовала в башке моей давным-давно. Какое сладкое мученье играть в футбол, ходить в кино, но всюду чувствовать движенье иных, неведомых планет, они столкнулись волей бога: с забора Жилин слез Серега, и ты приехала, мой свет.
Кинотеатр: "Пираты двадцатого века". "Буратино" с "Дюшесом". Местная братва у "Соки-Воды" магазина. А вот и я в трико среди ребят - Семеныч, Леха, Дюха - рукой с наколкой "ЛЕБЕДИ" вяло почесываю брюхо. Мне сорок с лихуем. Обилен, ворс на груди моей растет. А вот Сергей Петрович Жилин под ручку с Лорою идет - начальник ЖКО, к примеру, и музработник в детсаду.
Когда мы с Лорой шли по скверу и целовались на ходу, явилось мне виденье это, а через три-четыре дня - гусара, мальчика, поэта - ты, Лора, бросила меня.
Прощай же, детство. То, что было, не повторится никогда. "Нева", что вставлена в перила, не более моя беда. Сперва мычишь: кто эта сука? Но ясноокая печаль сменяет злость, бинтует руку. И ничего уже не жаль.
Так над коробкою трубач с надменной внешностью бродяги, с трубою утонув во мраке, трубит для осени и звезд. И выпуклый бродячий пес ему бездарно подвывает. И дождь мелодию ломает.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
