Дожди идут, как пионеры, - гурьбой
под барабанный бой.
Небесно-басовый тромбон,
лиловый ливень - атмосферу
дуэтом гнут,
зонты и нервы
безудержно дробя водой.
В том половодье беззаконном,
ниспосланном взамен жары,
локацией чужой игры
плывет страны моей Макондо -
державно,
антигенофондно
спят оруэлловы миры.
Ах, тятя-тятя, наши сети, тревожа
твой остывший труп,
рвут неслучившегося струп...
мы все - твои шальные дети,
бастарды, барды,
те и эти,
и олигарх, и лесоруб.
... И утюга калёный запах,
и алый шёлк,
и пенный бант,
и бодрый гул радиомантр -
стирает время мокрой лапой
дождя, спасителя-сатрапа.
Уносит пену океан.
Том прав.
Домой возврата нет.
Слюда следов
мерцает в прошлом.
И потому сегодня мне
и красногалстучно,
и тошно.
На земле пустая лебеда,
Горизонт раздвоенный приподнят.
Умираешь – тоже не беда,
Под землею известь и вода
Вещество до края переполнят.
Краток век собачий или птичий,
Повсеместно смерть вошла в обычай.
Тех, что в детстве пели надо мной,
На ветвях не видно ни одной.
Кошки нашей юности заветной
Выбыли из жизни незаметной,
Каждая в могилке ледяной.
Больше Горького и Короленки,
Отошедших в землю подо мной,
Для меня значенье канарейки,
Лошади порядок потайной.
Даже дети, целясь из рогатки,
Не дадут нам смысла и разгадки,
Потому что известь и вода
Не заменят птицы никогда.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
