Гений, прикованный к чиновничьему столу, должен умереть или сойти с ума, точно так же, как человек с могучим телосложением при сидячей жизни и скромном поведении умирает от апоплексического удара
та крапива кололась и пальцы нещадно жгла, было кладбище ночью заброшено и темно. у тебя ни двора, ни осинового кола, только небо, что серой хмарью заволокло, только звонкие лебединые голоса, замирающие, теряющиеся вдали. а крапива горит. ни дёрнуться, ни сказать, молча звать их с самого края чудной земли. но найдётся в толпе опаслив и остроглаз, и подхватит за ним другой, на язык остёр, и толпа, от тебя не дождавшись смиренных фраз, из поленьев и веток сложит большой костёр. только слово от изначального отстаёт, нет в нём силы, и воздаётся ей по делам: вера в чудо, мгновенный шальной полёт, звонкость крика и белые два крыла...
натянешь на старости дней
носки поплотней и пижаму
и шепчешь скорее стемней
прилипшему к векам пейзажу
мгновенно припомнишь дотла
квартиру с ее обстановкой
где светка впервые дала
урок анатомии ловкой
петренко на кухне сидел
орудуя тщательным гребнем
и было как в бочке сельдей
людей в этом городе древнем
затем от заречных лачуг
где нож в обиходе нередко
с вином приезжал ровенчук
а светку работал петренко
в тот год в кинозале прибой
гремел гэдээровский вестерн
чтоб города житель прямой
смотрел его с женами вместе
соседка одна умерла
холерная крепла зараза
но жив еще был у меня
отец подполковник запаса
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
