Мне десять лет, отец ведет меня в школу,
Потому что утро, темно и жутко,
Очень жутко идти дворами
И между темных помоек,
Где шпана повесила кошку в шутку,
Но мне спокойно, как во льдах ледоколу,
Потому что мы болтаем про Штирлица,
Кирилла и того другого, Мефодия,
А еще про кириллицу,
И что такое рапсодия,
И чтоб в дневнике не было двоек,
И снег хрустит под ногами,
А Бог на небе
Любуется нами.
Когда для смертного умолкнет шумный день,
И на немые стогны града
Полупрозрачная наляжет ночи тень
И сон, дневных трудов награда,
В то время для меня влачатся в тишине
Часы томительного бденья:
В бездействии ночном живей горят во мне
Змеи сердечной угрызенья;
Мечты кипят; в уме, подавленном тоской,
Теснится тяжких дум избыток;
Воспоминание безмолвно предо мной
Свой длинный развивает свиток;
И с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу и проклинаю,
И горько жалуюсь, и горько слезы лью,
Но строк печальных не смываю.
19 мая 1828
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
