Письмо, написанное чернилами и отправленное обычной почтой
З.
Я Вам пишу,
чего же боле?
Сквозит в окошко лунный свет
Чтоб быть политкорректным, штоле,
скажу –
Вам, по сермяжной женской доле
при Вашей всей железной воле
при дивном лунном ля миноре
достойный мне не дать ответ,
аналогичный этим строкам
Не потому, что Вас жестоко
накрыли жизненные тучи
Не потому, что свет отключен
и за стеной “Besame mucho”
выводит голосом скрипучим
сосед Ваш, что в конец измучен
нарзаном быстротечных лет
Не потому, что надо б лучше
не есть мучного на обед
А потому, что этой штучки,
чернильной старомодной ручки,
что всех китайских ручек круче,
с блестящим пёрышком до кучи
у Вас ни далеко, ни близко,
ни на краю земного диска,
ни в угол закатила киска –
я знаю –
просто
тупо
нет
Классно, Андрей!
Но я думаю, есть и лирика)
Жду!))
Луиза, простите великодушно, не успеваю отвечать на все ваши комменты)
Я ж вам, помницца, обещал лично сказать где вся моя лирика стехотворная лежит. Всем-то не скажу, а председательше своего фан клуба отчего же не cказать?))
Если вы, Луиза, есть вконтакте (vk.com) под своим именем-фамилией, сообщите. Я вас там найду и дам ссылку)) както так=
Мне надо зарегистрироваться?)
Я вам вроде писал, что нашёл ваш аккаунт вконтакте. Только он пустой, видимо оказался не нужен) А так-то, Луиза, как я могу вам говорить, что вам надо, а что не надо? Мы с вами взрослые люди, вам виднее. Если хотите общаться там, я всегда пожалуйста))
И опять же, главная черта - юмор и легкость, и ирония, что характерно для Вашей прозы)
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Меня любила врач-нарколог,
Звала к отбою в кабинет.
И фельдшер, синий от наколок,
Во всем держал со мной совет.
Я был работником таланта
С простой гитарой на ремне.
Моя девятая палата
Души не чаяла во мне.
Хоть был я вовсе не политик,
Меня считали головой
И прогрессивный паралитик,
И параноик бытовой.
И самый дохлый кататоник
Вставал по слову моему,
Когда, присев на подоконник,
Я заводил про Колыму.
Мне странный свет оттуда льется:
Февральский снег на языке,
Провал московского колодца,
Халат, и двери на замке.
Студенты, дворники, крестьяне,
Ребята нашего двора
Приказывали: "Пой, Бояне!" –
И я старался на ура.
Мне сестры спирта наливали
И целовали без стыда.
Моих соседей обмывали
И увозили навсегда.
А звезды осени неблизкой
Летели с облачных подвод
Над той больницею люблинской,
Где я лечился целый год.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.