Белые флаги на город
выбрасывает зима -
ей надоела возня
с переменой погоды.
Бури магнитные медленно
сходят с ума.
Нам не хватает
спасительного кислорода.
Мы выдыхаем безликие будни,
серость и сплин,
кормим бродячих собак,
голубей и нищих.
Нас очень много,
но каждый, как перст, один.
Сам себе и судья,
и преступник, и сыщик.
Жизнь - она то борьба,
то война. Волчок
не успевает полностью
раскрутиться -
палец дрожащий жмет
на спусковой крючок,
и... осечка.
А рядом, на ветке, синица -
возьми её и согрей.
Сейчас и потом.
Белые флаги летят.
Где-то там, на погосте
сука голодная
кормит кутят молоком.
Тает под ними
мягкая снежная простынь.
Спасибо, Ириша) Когда-то я видела зимой бездомную собаку с новорожденными щенками. Они были в детском саду в том месте площадки, где дети не играли. В одном из полуразрушенных детских домиков, под досками пола. Собаку кто-то подкармливал. А щенки - не знаю, выжили ли. Но помню, как жалко их было. Я там была только один раз.
Вот они и пришли на память, когда стих писала.
я, наверное, пот каким-то другим углом чмтала: мне офигеть как понравилось все, кроме энда.
.. еще и опечаток наделала((
Ну, на вкус и цвет...)
Спасибо, Танюш!
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Золотистого меда струя из бутылки текла
Так тягуче и долго, что молвить хозяйка успела:
- Здесь, в печальной Тавриде, куда нас судьба занесла,
Мы совсем не скучаем,- и через плечо поглядела.
Всюду Бахуса службы, как будто на свете одни
Сторожа и собаки, - идешь, никого не заметишь.
Как тяжелые бочки, спокойные катятся дни.
Далеко в шалаше голоса - не поймешь, не ответишь.
После чаю мы вышли в огромный коричневый сад,
Как ресницы на окнах опущены темные шторы.
Мимо белых колонн мы пошли посмотреть виноград,
Где воздушным стеклом обливаются сонные горы.
Я сказал: виноград, как старинная битва, живет,
Где курчавые всадники бьются в кудрявом порядке;
В каменистой Тавриде наука Эллады - и вот
Золотых десятин благородные, ржавые грядки.
Ну, а в комнате белой, как прялка, стоит тишина,
Пахнет уксусом, краской и свежим вином из подвала.
Помнишь, в греческом доме: любимая всеми жена,-
Не Елена - другая, - как долго она вышивала?
Золотое руно, где же ты, золотое руно?
Всю дорогу шумели морские тяжелые волны,
И, покинув корабль, натрудивший в морях полотно,
Одиссей возвратился, пространством и временем полный.
11 августа 1917, Алушта
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.