– памятуя о бездне пустоты и ощущая, что в ней была своего рода нежность, объяснить которую я не могла никому, я попросила, чтобы вместо моей статуи они воздвигли бы там простой алтарь с надписью: НЕВЕДОМОМУ БОГУ
У. Голдинг Двойной язык
Неведомому богу на алтарь
Принесена я. Жертва или жрица?
В пыль стёрта словно листьев киноварь
Осенняя на улицах дельфийских.
Горчайшим лавром сожжены слова,
Остужены густой кастальской влагой.
Покорно жду грохочущий обвал,
Тиха и терпелива как бумага.
Двойной язык мой - мой двойной капкан.
Есть имя бога, есть, его же, образ:
Кинжал двуострый обнажил изъян -
Рассечены им Логика и Логос.
Не фраер бог, не плотник и - не плот.
Треножник утомлён, тревожен воздух.
Пророческая речь моя течёт,
Как кровь... как время...
Как ручьи и слёзы...
По делу здесь пафос. Пифия, она ж не Манька Облигация. С богами общается, о будущем вещает. Хотя "бог не фраер" - это как раз из Маниного лексикона)
Концовка 2 строфы - сразу мандельштамовское всплывает "квартира тиха как бумага"... В эпоху пифий на пергаменте писали, но видимо, это сравнение нужно как мостик через время. И наш век, и древняя Греция, все слилось... Ощущение зыбкости, хрупкости и бытия, и самой жрицы. И Ахматова в тумане маячит мраморной статуей...
"Жрица, Постум, и общается с богами..." :)))
Конечно, Голдинг использовал Древнюю Грецию, как своего рода декорации, в которых происходит девальвация веры нашего времени, христианства... Он тоже, хитрец, говорил на двойном языке )
А вот об Ахматовой мне как-то не думалось в этом плане... Она и в самом деле жила внутри собственного мифа... Интересно, это была самозащита или гиперкомпенсация?
Да кто их, гениев, разберет))
Ахматова еще и потому, что "горчайшее" - ее слово, оно как маркер прямо. "Так вот когда горчайшее приходит", "я уже смирилась с горчайшим" и еще, наверное, найдется...
Ахматова это слово позаимствовала у Данте. Я недавно взялась его Комедию перечитывать с подачи А.П. Карапетяна ) Бесконечно - горчайшая обида, горчайший плач и пр. и пр.
У меня тут смысл самый прозаический, почти кулинарный ) Мне хватило ума лаврушку попробовать ))) Они же, пифии, ее жували, омываясь в Кастальском ключе :) Гадость страшенная и натурально - горчайший вкус в самой превосходной степени, ужас что такое )
Вот так через века друг у друга и заимствуют) Лаврушку они, наверное, свежую жевали, может, свежий лавр не такой убойный?
"И, может быть, поэзия сама - одна великолепная цитата?" :)
Надо попробовать свежей на югах и морях... :)))
напророчествуешь потом)
)))
А еще Пифия - она же Сталкер в женском обличье. Переговорное устройство между неведомым богом и человеками, коммуникейшн тьюб из "Ассы"))
О! Так вот почему меня так зацепила эта древнегреческая тетка! ))) Сталкер - мой вечный идол )))
первые 2 катрена особенно хороши. имхо. первый - самый. Пафосом можно упиваться, как елеем. Пафосность по отношению к каким-то образам уместна зело. К Пифиям, например!)
Мы говорим - Пифия, подразумеваем - Пафос ) Они даже фонетически созвучны )
Спасибо, Pro!
Вас приятно читать. Ритмически, рифмически атмосферно и образно.
Про Логику и Логос - особенно хорошо!
Благодарю! Может быть, с этого рассечения Логики и Логоса и начинается все поэтическое?
Нравится. Как в театр сходила, честное слово). Изысканно и легко.
Хорошо, что легко, я опасалась тяжеловесности самой конструкции, и пафос тоже... отяжеляет как-то )
Как здорово, Лора!!!!!!! Супер-вещь
Спасибо, Вишня! Я погружалась в иное время с большим удовольствием )
это редкостное искусство. и ты им владеешь. это- волшебно.
Не Ахматова маячит мраморной статуей, а Тим Лири в одном автобусе с Кизи.
https://www.youtube.com/watch?v=uEK95QEQlgU
сходила и посмотрела... да, впечатляет... смелые люди ) жрицы дышали парами ртути, поэтому жили недолго. но моя, конкретная, жила уже в иную позднегреческую эпоху, она была более осторожна и потому долговечна )
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Уже довольно лучший путь не зная,
Страстьми имея ослепленны очи,
Род человеческ из краю до края
Заблуждал жизни в мрак безлунной ночи,
И в бездны страшны несмелые ноги
Многих ступили — спаслися немноги,
Коим, простерши счастье сильну руку
И не хотящих от стези опасной
Отторгнув, должну отдалило муку;
Hо стопы оных не смысл правя ясной —
Его же помочь одна лишь надежна, —
И тем бы гибель была неизбежна,
Но, падеж рода нашего конечный
Предупреждая новым действом власти,
Произвел Мудрость царь мира предвечный,
И послал тую к людям, да, их страсти
Обуздав, нравов суровость исправит
И на путь правый их ноги наставит.
О, коль всесильна отца дщерь приятна!
В лице умильном красота блистает;
Речь, хотя тиха, честным ушам внятна,
Сердца и нудит и увеселяет;
Ни гневу знает, ни страху причину,
Ищет и любит истину едину,
Толпу злонравий влеча за собою,
Зрак твой не сильна снесть, ложь убегает,
И добродетель твоею рукою
Славны победы в мал час получает;
Тако внезапным лучом, когда всходит,
Солнце и гонит мрак и свет наводит.
К востоку крайны пространны народы,
Ближны некреям, ближны оксидракам,
Кои пьют Ганга и Инда рек воды,
Твоим те первы освещенны зраком,
С слонов нисшедше, счастливы приемлют
Тебя и сладость гласа твого внемлют.
Черных потом же ефиоп пределы,
И плодоносный Нил что наводняет,
Царство, богатством славно, славно делы,
Пользу законов твоих ощущает,
И людей разум грубый уж не блудит
В грязи, но к небу смелый лет свой нудит.
Познал свою тьму и твою вдруг славу
Вавилон, видев тя, широкостенный;
И кои всяку презрели державу,
Твоей склонили выю, усмиренны,
Дикие скифы и фраки суровы,
Дав твоей власти в себе знаки новы.
Трудах по долгих стопы утвердила,
Седмью введена друзьями твоими
В греках счастливых, и вдруг взросла сила,
Взросло их имя. Наставленный ими
Народ, владетель мира, дал суд труден:
Тобой иль действом рук был больше чуден.
Едва их праздность, невежства мати
И злочинств всяких, от тя отлучила,
Власть уж их тверда не могла стояти,
Презренна варвар от севера сила
Западный прежде, потом же востока
Престол низвергла в мгновение ока.
Была та гибель нашего причина
Счастья; десница врачей щедра дала
Покров, под коим бежаща богина
Нашла отраду и уж воссияла
Европе целой луч нового света;
Врачей не умрет имя в вечны лета.
Мудрость обильна, свиту многолюдну
Уж безопасна из царства в другое
Водя с собою, видели мы чудну
Премену: немо суеверство злое
Пало, и знаем служить царю славы
Сердцем смиренным и чистыми нравы.
На судах правда прогнала наветы
Ябеды черной; в войну идем стройны;
Храбростью ищем, искусством, советы
Венцы с Победы рук принять достойны;
Медные всходят в руках наших стены,
И огнь различны чувствует премены.
Зевсовы наших не чуднее руки;
Пылаем с громом молния жестока,
Трясем, рвем землю, и бурю и звуки
Страшны наводим в мгновение ока.
Ветры, пространных морь воды ужасны
Правим и топчем, дерзки, безопасны.
Бездны ужасны вод преплыв, доходим
Мир, отделенный от век бесконечных.
В воздух, в светила, на край неба всходим,
И путь и силу числим скоротечных
Телес, луч солнца делим в цветны части;
Чувствует тварь вся силу нашей власти.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.