Свинцовой раскалённой каплей луна прожгла завесу ночи,
гроза грохочет вдалеке.
Сова хохочет.
Выкручивает ветер сосны, дождём стучится в дверь тугую,
моргают ставнями дома.
Опять не сплю я.
Колючие шальные мысли ежами топчутся в прихожей –
лениво-сонного ума –
и строят рожи.
Не испугавшись, равнодушно, своим кошмарам улыбнулась,
летучей мыши чернота
меня коснулась.
Всё тише мир и ярче звёзды, рассвет улёгся на пороге
и ждёт, что солнце позовёт
в свои чертоги.
Мне день не мил, я в нём скучаю: горланят люди, звери, птицы,
прикрыв глаза на них гляжу
через ресницы.
Вдруг от пощёчины проснулась высокомерного светила,
ожог пылает на щеке –
за что, Ярило?
народ на пляже как на блюде, кипят морским бульоном волны,
раскрыты пинии-зонты –
июльский полдень.
Симонов и Сельвинский стоят, обнявшись,
смотрят на снег и на танковую колею.
– Костя, скажите, кто это бьет по нашим?
– Те, кого не добили, по нашим бьют.
Странная фотокамера у военкора,
вместо блокнота сжимает рука планшет.
– Мы в сорок третьем освободили город?
– Видите ли, Илья, выходит, что нет.
Ров Мариуполя с мирными — словно под Керчью.
И над Донбассом ночью светло как днем.
– Чем тут ответить, Илья, кроме строя речи?
– Огнем, — повторяет Сельвинский. —
Только огнем.
2022
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
