Будем снова и снова кружить в лабиринтах зимы,
По глубокому снегу брести, оступаясь и веря,
Что однажды приснятся и сбудутся вещие сны,
Зарубцуются старые раны, найдутся потери.
Невозможная радость на головы нам упадет
И откроет второе дыханье, а может, и третье.
Нам февральская вьюга о вечной весне пропоет,
И в осиновой роще ей свистом синица ответит.
Зима 4
Опять снегопад, видимость на нуле,
Полдень похож на сумерки, все пропало.
Лютень-февраль перекрыл дорогу весне,
И не проходит звук сквозь ватное одеяло.
Вон из соседнего дома отважные Чук и Гек
Саночки волокут, мечтая с горы скатиться.
Я закрываю глаза и думаю через снег,
Наших с тобою встреч перелистывая страницы.
Когда погребают эпоху,
Надгробный псалом не звучит,
Крапиве, чертополоху
Украсить ее предстоит.
И только могильщики лихо
Работают. Дело не ждет!
И тихо, так, господи, тихо,
Что слышно, как время идет.
А после она выплывает,
Как труп на весенней реке, —
Но матери сын не узнает,
И внук отвернется в тоске.
И клонятся головы ниже,
Как маятник, ходит луна.
Так вот — над погибшим Парижем
Такая теперь тишина.
5 августа 1940,
Шереметевский Дом
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
