Короную осень на царство,
говорю ей: Царевишна, здравствуй.
Горечь желтую пью, как лекарство,
и выстраиваюсь в караул.
Облаков отсыревшая тина
обнимает меня интимно,
я тону под дождями косыми,
выплываю и снова тону.
Я не спорю, осень прекрасна
в обрамлении кленов и ясеней,
только в пору разлук и странствий
говорю все чаще: прощай -
улетающим птичьим стаям
(вот бы с ними, вон место с краю),
окна на зиму закрываю
и поддерживаю очаг.
Ордена и аксельбанты
в красном бархате лежат,
и бухие музыканты
в трубы мятые трубят.
В трубы мятые трубили,
отставного хоронили
адмирала на заре,
все рыдали во дворе.
И на похороны эти
местный даун,
дурень Петя,
восхищённый и немой,
любовался сам не свой.
Он поднёс ладонь к виску.
Он кривил улыбкой губы.
Он смотрел на эти трубы,
слушал эту музыку .
А когда он умер тоже,
не играло ни хрена,
тишина, помилуй, Боже,
плохо, если тишина.
Кабы был постарше я,
забашлял бы девкам в морге,
прикупил бы в Военторге
я военного шмотья.
Заплатил бы, попросил бы,
занял бы, уговорил
бы, с музоном бы решил бы,
Петю, бля, похоронил.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
