Привратник, говорят, разрешил и старенькие
стишки выставлять, если в тему.
На днях зашел ко мне альтист Данилов,
принёс с собой бутылку Glenfiddich*
Был тих собой и улыбался мило,
но в кулаке всё время прятал шиш.
Шиш вылезал,а он его уныло,
стыдясь, опять засовывал в кулак.
Мы пили виски, и альтист Данилов
одолевал душевный свой напряг.
Когда в часах сыграла полночь соло,
мы одолели импортный 0.7.
Он предложил сыграть на кухне в поло
и даже снял с петель на кухню дверь.
Но что-то не пошло, не покатило,
а, может закатилось, - хрен поймешь...
И тут мгновенно вдруг исчез Данилов,
как из дырявого кармана грош.
Я тихо удивился на мгновенье:
"Исчезнуть не приняв "на посошок"?"
Но сунув удивление в забвенье, -
сходил неторопливо "на горшок"...
Потом достал бутылку из подполья -
недавно обретённый "Арманьяк"
и домовых хотел позвать к застолью,
но передумал - вреден им коньяк.
Присел к столу. Плеснул себе на донце.
Но аромат едва успел внюхтить,
как вдруг бесшумно,сквозь стекло в оконце,
( вот бесовщина, мама моя тить! )
возник тверёзый, как поп-корн, Данилов.
Проник не разорив в окне стекла.
( как-будто, только что со мной не пил он?)
Сидит опять на кухне у стола.
Принёс с собой футляр с альтом Альбани,
и говорит: "Михалыч, вот припрячь,
от сыщиков, воров и прочей дряни,
а для меня настало время "Ч".
И значит - хошь не хошь, а надо выпить,
как говорят у вас -"на посошок",
но сообразно с чувствами моими,
мне нынче не подходит коньячок.
Желая подсластить свою пилюлю,
я у монахов мимолётом спёр
прекрасную амброзью травяную -
"Бенедиктин" - волшебнейший ликёр"
И он, рукой пошарив под столом,
достал бутыль (пузатую такую)
с эмблемой знаменитейшею D.O.M.**
"Не грех, выходит, помянуть и всуе".
Мы "помянули" этой халабудой.
Данилов встал, сказал: "Ты мне не верь.
А еж ли что - прибейся к хлопобудам."
И - не взлетел, а тихо вышел в дверь.
Вчера всё думал: "Было иль не было?
И прилетал он, или приходил?
А, может, - это вовсе не Данилов,
а тот, который альт перепилил?"
Еще не осень - так, едва-едва.
Ни опыта еще, ни мастерства.
Она еще разучивает гаммы.
Не вставлены еще вторые рамы,
и тополя бульвара за окном
еще монументальны, как скульптура.
Еще упруга их мускулатура,
но день-другой -
и все пойдет на спад,
проявится осенняя натура,
и, предваряя близкий листопад,
листва зашелестит, как партитура,
и дождь забарабанит невпопад
по клавишам,
и вся клавиатура
пойдет плясать под музыку дождя.
Но стихнет,
и немного погодя,
наклонностей опасных не скрывая,
бегом-бегом
по линии трамвая
помчится лист опавший,
отрывая
тройное сальто,
словно акробат.
И надпись 'Осторожно, листопад!',
неясную тревогу вызывая,
раскачиваться будет,
как набат,
внезапно загудевший на пожаре.
И тут мы впрямь увидим на бульваре
столбы огня.
Там будут листья жечь.
А листья будут падать,
будут падать,
и ровный звук,
таящийся в листве,
напомнит о прямом своем родстве
с известною шопеновской сонатой.
И тем не мене,
листья будут жечь.
Но дождик уже реже будет течь,
и листья будут медленней кружиться,
пока бульвар и вовсе обнажится,
и мы за ним увидим в глубине
фонарь
у театрального подъезда
на противоположной стороне,
и белый лист афиши на стене,
и профиль музыканта на афише.
И мы особо выделим слова,
где речь идет о нынешнем концерте
фортепианной музыки,
и в центре
стоит - ШОПЕН, СОНАТА No. 2.
И словно бы сквозь сон,
едва-едва
коснутся нас начальные аккорды
шопеновского траурного марша
и станут отдаляться,
повторяясь
вдали,
как позывные декабря.
И матовая лампа фонаря
затеплится свечением несмелым
и высветит афишу на стене.
Но тут уже повалит белым-белым,
повалит густо-густо
белым-белым,
но это уже - в полной тишине.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
