Вот амфоры чудеснейший кусок -
две ручки,
бок,
и горла поясок,
кирпичное бедро,
белесые наросты...
Так хороша, любуюсь просто.
***
В семидесятых поднята она
отцом с Рыбацкой бухты дна.
В тумане взвеси и не разглядел,
как ручку он рукой задел,
схватил, в везенье веря еле,
достал на палубу "Орбели"*.
..................................
***
Стоит в шкафу. И я не верю -
бывает, подойду тетерей,
по талии рукою проведу
- Две тыщи лет!.. Гореть в аду!..
Да ведь история сама
на полке,
там где книг тома.
***
И всё мне видится гончарный плавный круг,
и грека смуглые худые кисти рук,
что амфоры выводят горло,
шею,
и талию,
и бёдра хорошеют...
Ждёт мастера овечий сыр в обед...
.................................
А до меня ещё две тыщи лет...
* - "Академик Л. Орбели" - научно-исследовательское судно института Океанологии
Из слез, дистиллированных зрачком,
гортань мне омывающих, наружу
не пущенных и там, под мозжечком,
образовавших ледяную лужу,
из ночи, перепачканной трубой,
превосходящей мужеский капризнак,
из крови, столь испорченной тобой,
- и тем верней - я создаю твой призрак,
и мне, как псу, не оторвать глаза
от перекрестка, где многоголосо
остервенело лают тормоза,
когда в толпу сбиваются колеса
троллейбусов, когда на красный свет
бежит твой призрак, страх перед которым
присущ скорее глохнущим моторам,
чем шоферам. И если это бред,
ночной мой бред, тогда - сожми виски.
Но тяжкий бред ночной непрерываем
будильником, грохочущим трамваем,
огромный город рвущим на куски,
как белый лист, где сказано "прощай".
Но уничтожив адрес на конверте,
ты входишь в дом, чьи комнаты лишай
забвения стрижет, и мысль о смерти
приюта ищет в меркнущем уме
на ощупь, как случайный обитатель
чужой квартиры пальцами во тьме
по стенам шарит в страхе выключатель.
1969
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
