Купил ноль семь, на закусь – пончик.
Осенний вечер, день закончен...
Иду в загул.
Пускай к утру опухнет будка.
Я так хотел стать Божьей дудкой...
Но Он не дул.
Я лишь пытался быть поэтом.
И получил сполна за это:
В бутылке дурь.
Налил в стакан и залпом вмазал...
Не дунул Бог, увы, ни разу
В мою дуду.
И как же мне стакан не трогать,
Когда осталось так немного
Земной возни?
А, может быть, случится чудо,
И стих возникнет ниоткуда?
Но не возник.
А здесь жила Петрова. Не могу
припомнить даже имени. Ей-Богу.
Покажется, наверное, что лгу,
а я – не помню. К этому порогу
я часто приближался на бегу,
но только дважды... Нет, не берегу
как память, ибо если бы помногу,
то вспомнил бы... А так вот – ни гу-гу.
Верней, не так. Скорей, наоборот
все было бы. Но нет и разговору
о чем-то ярком... Дьявол разберет!
Лишь помню, как в полуночную пору,
когда ворвался муж, я – сумасброд -
подобно удирающему вору,
с балкона на асфальт по светофору
сползал по-рачьи, задом наперед.
Теперь она в милиции. Стучит
машинкою. Отжившие матроны
глядят в окно. Там дерево торчит.
На дереве беснуются вороны.
И опись над кареткою кричит:
«Расстрелянные в августе патроны».
Из сумки вылезают макароны.
И за стеной уборная журчит.
Трагедия? О если бы.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
