Сойду с ума, если не выброшу этот том,
Там за главой глава – дороженька к топору.
Генрих сгорает от страсти,
Мария Болейн в ссылке в гнезде родовом,
Анна Болейн желает стать королевой.
Это известно всему двору.
Арагонская настойчиво вышивает какой-то покров -
Екатерина стара, она не может родить сынка,
Который сядет законным задом на трон,
А у Анны-то гордыня могуча, а шея тонка…
И королевская поступь ей так идёт,
Весь двор судачит про это,
Она в законном браке, она наследника ждёт,
А из неё величаво исходит Елизавета.
А потом интриги какие-то, сплетен река
Её обвинили в инцесте и приговорили к казни,
Палач не оплошает, ведь у королевы шея тонка,
Народу на площади он не испортит праздник.
Я на крыше паровоза ехал в город Уфалей
и обеими руками обнимал моих друзей —
Водяного с Черепахой, щуря детские глаза.
Над ушами и носами пролетали небеса.
Можно лечь на синий воздух и почти что полететь,
на бескрайние просторы влажным взором посмотреть:
лес налево, луг направо, лесовозы, трактора.
Вот бродяги-работяги поправляются с утра.
Вот с корзинами маячат бабки, дети — грибники.
Моют хмурые ребята мотоциклы у реки.
Можно лечь на теплый ветер и подумать-полежать:
может, правда нам отсюда никуда не уезжать?
А иначе даром, что ли, желторотый дуралей —
я на крыше паровоза ехал в город Уфалей!
И на каждом на вагоне, волей вольною пьяна,
«Приму» ехала курила вся свердловская шпана.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
