весна была привычно холодна
и мы её привычно согревали —
ноль пять — и на казённом одеяле
росло оно не ведая стыда —
стихотворение
пульсировало в горле
молчи его молчи его молчи
как не случившееся этой ночью горе
как в горечи ангины —
хоть лечи
хоть не лечи —
обмётывало нёбо недоступным
обмётывало небо над рекой
пятиконечниками света — трудно трудно
дышать когда наполнена тобой
и беззащитны оба и беспечны
какие там стихи когда о вечном
когда жива и не бумажна плоть
… все видели — мы уходили вместе
я видела — мы уходили от
друг друга
от рассудочных известий
что по зиме случится недород
но нет — вокзал пиши до новых встреч
молчу — под языком качаю речь
и просыпаюсь под казённым одеялом
уже одна
пустым листом прикрыв живот
дыши дыши
пока болеть не перестало
ноль пять пуста и целого не стало —
такая засуха
не прополощешь рот
"Борис Борисыч, просим вас читать
стихи у нас". Как бойко, твою мать.
"Клуб эстети". Повесишь трубку: дура,
иди ищи другого дурака.
И комом в горле дикая тоска:
хуе-мое, угу, литература.
Ты в пионерский лагерь отъезжал:
тайком подругу Юлю целовал
всю смену, было горько расставаться,
но пионерский громыхал отряд:
"Нам никогда не будет 60,
а лишь 4 раза по 15!"
Лет пять уже не снится, как ебешь, -
от скуки просыпаешься, идешь
по направленью ванной, таулета
и, втискивая в зеркало портрет
свой собственный - побриться на предмет,
шарахаешься: кто это? Кто это?
Да это ты! Небритый и худой.
Тут, в зеркале, с порезанной губой.
Издерганный, но все-таки прекрасный,
надменный и веселый Б. Б. Р.,
безвкусицей что счел бы, например,
порезать вены бритвой безопасной.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Авторизация
Камертон
