Старость, когда начинаешь учить других и считать болезни,
На шерстяные колготки натягивать бриджи,
Всех обвинять в своей несложившейся жизни,
Бояться критики, порчи, простуды, бездны.
Льстить тому, кто сильнее, открыто, прямо,
А на того, кто слабее, смотреть с презреньем,
В детях видеть сплошное грехопаденье
И при них смотреть « Легенду о Нараяме».
Вздыхать, очки протирать и сутулить плечи,
Глядеть украдкой, что там у них на лицах,
И если вина, то про себя веселиться –
Так вам и надо, извергам бессердечным!
Отчужденно плывут облака по небесной выси,
Жёсткие дуют ветра в предзимних просторах,
А значит, есть ещё в пороховницах порох,
Коль что-то не нравится в этой прекрасной жизни!
Вода в реке журчит прохладна,
и тень от гор ложится в поле,
и гаснет в небе свет. И птицы
уже летают в сновиденьях,
и дворник с черными усами
стоит всю ночь под воротами
и чешет грязными руками
под грязной шапкой свой затылок,
и в окна слышен крик веселый
и топот ног и звон бутылок.
Проходит день, потом неделя,
потом года проходят мимо,
и люди стройными рядами
в своих могилах исчезают,
а дворник с черными усами
стоит года под воротами
и чешет грязными руками
под грязной шапкой свой затылок.
И в окна слышен крик веселый
и топот ног и звон бутылок.
Луна и солнце побледнели.
Созвездья форму изменили.
Движенье сделалось тягучим,
и время стало как песок.
А дворник с черными усами
стоит опять под воротами
и чешет грязными руками
под грязной шапкой свой затылок,
и в окна слышен крик веселый
и топот ног и звон бутылок.
14 октября 1933
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Авторизация
Камертон
