Раскраивай дверное полотно,
к полуночи податливо оно —
к рукам твоим прильнёт слезой-смолою.
Слёз этих не смахнуть, не осушить,
и с ними остаётся только жить —
хотя бы до утра. Лишь солнце злое
твоей коснётся выкройки лучом,
дверной прожжёт глазок и нипочём
в ущербе не признается, и как бы
не горевал ты над прорехой, но
раскраивай дневное полотно
по силам — пусть входной замок расхлябан,
ещё не встав в готовые пазы,
и ты, в жилище новом не пожив,
стоишь, ветрам открыт, вперёд ни шагу.
Но полотно берёт тебя в тиски,
и заготовка гробовой доски
штрихами точными ложится на бумагу.
В короткую ночь перелетной порой
Я имя твое повторял, как пароль.
Под окнами липа шумела,
И месяц вонзался в нее топором,
Щербатым, как профиль Шопена.
Нам липа шептала, что ночь коротка –
Последняя спичка на дне коробка.
Я имя твое наготове берег,
Как гром тишина грозовая,
Летя по Каретной в табачный ларек,
Авансом такси вызывая.
Пустые звонки вырывались из рук,
Над почтой минуты мигали.
На город снижался невидимый звук,
Мазурку сшивая кругами.
Не я тебе липу сажал под окном,
Дорогу свою не стелил полотном.
Слеза моя, кровь и ключица.
Нам без толку выпало вместе в одном
Раздвоенном мире случиться.
Останется воздух, а дерево – прах.
Пространство спешит на свободу.
Нам выпало жить в сопряженных мирах,
Без разницы звезд над собою.
Я черный Манхэттен измерю пешком,
Где месяц висит над бетонным мешком,
Сигнальная капля живая,
Минуту с минутой, стежок за стежком
Мазурку из мрака сшивая.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
