Он Байрон этанола.
Движения икона.
Он, в сумерках морозных
пространство бороздя,
Махнувши шестернёю,
Накатит самогона.
Он Уильям Блейк этила.
Он человек дождя.
Он граммофон поставит,
Зашедшись в пьяном раже.
Под лампочкой, мерцающей
Как тушка светляка.
Прорежет децибелами
Всю хмарь пятиэтажек.
А то – и в мглу высоток
Покрошит облака...
А после двадцать пятой
Герою тристаграмма
Захочется признания –
Сбываются мечты –
Он мотыльком направится
Пробить фронтир экрана.
И мы получим бодрое
Входящих «ы-ы-ы!»…
На заре ты ее не буди,
На заре она сладко так спит;
Утро дышит у ней на груди,
Ярко пышет на ямках ланит.
И подушка ее горяча,
И горяч утомительный сон,
И, чернеясь, бегут на плеча
Косы лентой с обеих сторон.
А вчера у окна ввечеру
Долго-долго сидела она
И следила по тучам игру,
Что, скользя, затевала луна.
И чем ярче играла луна,
И чем громче свистал соловей,
Все бледней становилась она,
Сердце билось больней и больней.
Оттого-то на юной груди,
На ланитах так утро горит.
Не буди ж ты ее, не буди...
На заре она сладко так спит!
1842
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
