Начальная трудность, изначальность и доступность, благоприятна стойкость (Ицзин)
Луна уже не округла, ЛиЛу!
Тени начали наступление. Видна ли их сила? Их скулы,
Как доски прибиты к глазам - так нужно. Как сытые змеи их вены,
Из-под досок (вверху Чжэнь, внизу Кань) глядят молодые шершни. Да, да их объятья смертельны
Для любой домашней пчелы.
Никогда не смей жужжать о любви, в их присутствии, Лу!
Томно и, ах, боязно Хлое с томом Godeau на лу-
Гу, Ву Ифань, - пой, хрустальный рожок!
Щечки зарделись, сердечко забилось: вот- вот, вот сейчас, случится и мне пастушок…
Луна уже… луна же... уже
Чувствуешь, Ли, флюиды мерной воды?
Ведь завтра вы с Хлоей войдете в мерцающий град из медвяной слюды,
Т.е., вдумчиво, с краю, как канапе, обкусывая разговор, кивать соглашаясь: ça va и ОК.
Решившись, как опуская на косы топор, между прочим расскажешь, что уже вторую неделю тебе снятся сова и волк.
Хлоя предположит присутствие Дафниса в любой капле воды.
Одесную одну я любовь посажу
и ошую — другую, но тоже любовь.
По глубокому кубку вручу, по ножу.
Виноградное мясо, отрадная кровь.
И начнётся наш жертвенный пир со стиха,
благодарного слова за хлеб и за соль,
за стеклянные эти — 0,8 — меха
и за то, что призрел перекатную голь.
Как мы жили, подумать, и как погодя
с наступлением времени двигать назад,
мы, плечами от стужи земной поводя,
воротимся в Тобой навещаемый ад.
Ну а ежели так посидеть довелось,
если я раздаю и вино и ножи —
я гортанное слово скажу на авось,
что-то между «прости меня» и «накажи»,
что-то между «прости нас» и «дай нам ремня».
Только слово, которого нет на земле,
и вот эту любовь, и вот ту, и меня,
и зачатых в любви, и живущих во зле
оправдает. Последнее слово. К суду
обращаются частные лица Твои,
по колено в Тобой сотворённом аду
и по горло в Тобой сотворённой любви.
1989
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
