Австралопитек,как-то,с кроманьонцем,
Поспорили на каменный топор:
Кто камень сможет дометнуть до солнца-
Тот более отважен и хитер.
Австралопитек каменную глыбу
Как,со всей дури,в небо заметнул,
Всю распугал пропращурную рыбу,
Но до звезды,увы,не дотянул.
Напряг мышцу сутулый кроманьонец,
Да как швырнул баальшущий булыган,
Но не попал он не в одно из солнец,
И зарыдал,как хлипкий мальчуган.
Тут проходил какой-то гоминоид,
А может,по науке,гоминид.
Он воробья в своей зажал ладони,
И вдруг он им, да как зафиндилит!
Метнулась к солнцу крохотная птаха,
Власатых рук ниспровергая плен,
Австралопитек с кроманьонцем ахал:
Ах, общества весьма достойный член!
А гоминоид щурился лукаво,
Совсем-совсем,как будущий Ильич.
Его почти не привлекала слава,
Но душу грел за пазухой кирпич.
Распил пузырь с австрало-кроманьонцем,
А после приголубил кирпичем:
Ну нафига нам долетать до Солнца,
Мы и внизу неплохо проживем.
/Сэм/
От отца мне остался приёмник — я слушал эфир.
А от брата остались часы, я сменил ремешок
и носил, и пришла мне догадка, что я некрофил,
и припомнилось шило и вспоротый шилом мешок.
Мне осталась страна — добрым молодцам вечный наказ.
Семерых закопают живьём, одному повезёт.
И никак не пойму, я один или семеро нас.
Вдохновляет меня и смущает такой эпизод:
как Шопена мой дед заиграл на басовой струне
и сказал моей маме: «Мала ещё старших корить.
Я при Сталине пожил, а Сталин загнулся при мне.
Ради этого, деточка, стоило бросить курить».
Ничего не боялся с Трёхгорки мужик. Почему?
Потому ли, как думает мама, что в тридцать втором
ничего не бояться сказала цыганка ему.
Что случится с Иваном — не может случиться с Петром.
Озадачился дед: «Как известны тебе имена?!»
А цыганка за дверь, он вдогонку а дверь заперта.
И тюрьма и сума, а потом мировая война
мордовали Ивана, уча фатализму Петра.
Что печатными буквами писано нам на роду —
не умеет прочесть всероссийский народный Смирнов.
«Не беда, — говорит, навсегда попадая в беду, —
где-то должен быть выход». Ба-бах. До свиданья, Смирнов.
Я один на земле, до смешного один на земле.
Я стою как дурак, и стрекочут часы на руке.
«Береги свою голову в пепле, а ноги в тепле» —
я сберёг. Почему ж ты забыл обо мне, дураке?
Как юродствует внук, величаво немотствует дед.
Умирает пай-мальчик и розгу целует взасос.
Очертанья предмета надёжно скрывают предмет.
Вопрошает ответ, на вопрос отвечает вопрос.
1995
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
