Что делать мне?
Кричать и бить посуду?
С размаху напоследок хлопнуть дверью?
...А если я в любовь давно не верю,
Но образ твой мне видится повсюду?!
Что делать мне,
Когда в пылу объятий
Я вдруг произношу другое имя?
...А если память в нас неистребима,
Но мы её хороним средь проклятий?!
Что делать мне?
Луна бежит на запад
Заслышав вой обиды и отчаянья!
...Ах, если б мы не встретились нечаянно,
Я б так и жил, любви не зная запах.
Что делать мне?
И где добыть забвения,
Из сердца вырвав с кровью невозможность?
...А если мне отбросить осторожность
И прилететь к тебе?
Хоть на мгновение?!
Шиповник каждую весну
пытается припомнить точно
свой прежний вид:
свою окраску, кривизну
изогнутых ветвей - и то, что
их там кривит.
В ограде сада поутру
в чугунных обнаружив прутьях
источник зла,
он суетится на ветру,
он утверждает, что не будь их,
проник бы за.
Он корни запустил в свои
же листья, адово исчадье,
храм на крови.
Не воскрешение, но и
не непорочное зачатье,
не плод любви.
Стремясь предохранить мундир,
вернее - будущую зелень,
бутоны, тень,
он как бы проверяет мир;
но самый мир недостоверен
в столь хмурый день.
Безлиственный, сухой, нагой,
он мечется в ограде, тыча
иглой в металл
копья чугунного - другой
апрель не дал ему добычи
и март не дал.
И все ж умение куста
свой прах преобразить в горнило,
загнать в нутро,
способно разомкнуть уста
любые. Отыскать чернила.
И взять перо.
1970
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
