Как умеешь быть счастлива ты
Я, признаюсь, на грех свой забыл.
Я сегодня куплю цветы,
Торт и, может быть, пара крыл
Снова вспыхнут за нежной спиной
И глаза будут снова нежны.
Стань опять моей юной женой
И войди в мои старые сны.
Так, как день забывает о птицах,
А о небе погасший закат -
В том, что ты перестала мне сниться,
Только я сотню раз виноват.
В том, что спрятана прежняя нежность
В пыльных тумбочках - я виноват!
Дайте самые белоснежные -
Белоснежней снегов во сто крат -
Розы, астры и георгины!
Дайте все, на что денег хватит…
Редерер! И плевать на ангину,
Натяжной потолок и платье!
Ты мое неземное искусство.
Моя нежная кроткая нить.
Я хочу тебя снова чувствовать
И как в день нашей встречи любить!
Может быть, ты молчанием встретишь,
Как увидишь вино и цветы…
А я видеть хочу в этот вечер,
Как умеешь быть счастлива ты.
Я тебя обниму крепко-крепко.
Скажешь: «Дверь-то закрыть забыли…»
Сквозняк щелкнет замком, как прищепкой,
И легко колыхнет твои крылья.
На окошке на фоне заката
дрянь какая-то жёлтым цвела.
В общежитии жиркомбината
некто Н., кроме прочих, жила.
И в легчайшем подпитье являясь,
я ей всякие розы дарил.
Раздеваясь, но не разуваясь,
несмешно о смешном говорил.
Трепетала надменная бровка,
матерок с алой губки слетал.
Говорить мне об этом неловко,
но я точно стихи ей читал.
Я читал ей о жизни поэта,
чётко к смерти поэта клоня.
И за это, за это, за это
эта Н. целовала меня.
Целовала меня и любила.
Разливала по кружкам вино.
О печальном смешно говорила.
Михалкова ценила кино.
Выходил я один на дорогу,
чуть шатаясь мотор тормозил.
Мимо кладбища, цирка, острога
вёз меня молчаливый дебил.
И грустил я, спросив сигарету,
что, какая б любовь ни была,
я однажды сюда не приеду.
А она меня очень ждала.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
