Мои скелеты попраны к утру,
срамно распятые на дверцах платяного шкафа.
Хотел сказать, с зарею где-то прокричал петух,
но в городе, скорее, вскрикнет петухом главбух,
проснувшись в ужасе от изощренных мук,
ему доставленных от теста полиграфом.
Вернулся мир в войной опустошенный мозг.
С глотком воды пришло желанье сделать кофе -
откинув одеяло, ночью я промозг.
В висок стучала венка в такт ударам мнимых розг
(точней, розог). Свеча стекла, и мутной лужей воск
напоминал о глупой страсти клеить воедино строфы.
Я на крыше паровоза ехал в город Уфалей
и обеими руками обнимал моих друзей —
Водяного с Черепахой, щуря детские глаза.
Над ушами и носами пролетали небеса.
Можно лечь на синий воздух и почти что полететь,
на бескрайние просторы влажным взором посмотреть:
лес налево, луг направо, лесовозы, трактора.
Вот бродяги-работяги поправляются с утра.
Вот с корзинами маячат бабки, дети — грибники.
Моют хмурые ребята мотоциклы у реки.
Можно лечь на теплый ветер и подумать-полежать:
может, правда нам отсюда никуда не уезжать?
А иначе даром, что ли, желторотый дуралей —
я на крыше паровоза ехал в город Уфалей!
И на каждом на вагоне, волей вольною пьяна,
«Приму» ехала курила вся свердловская шпана.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
