Моя добрая Пегги была проста как текила,
Если видела пастора, всегда ему говорила:
- Я чиста и невинна, мистер Квиллинг.
- О как это мило, вот тебе шиллинг.
И она, заливаясь румянцем, мне шептала украдкой:
- Проводи меня в лес, там я сяду рогаткой,
Раскину ноги под деревом, помолившись Богу,
А ты прячься в кустах, жди единорога.
Ты же знаешь, единороги народ любопытный,
Чуя девственницу сразу к ней бросают копыта,
Перепрыгивают моря и горы, не говоря гоп,
Мчатся, скрыты травой высокой, виден лишь рог-перископ -
Тут уж ты не теряйся и хватай его за фаркоп.
Мы долго шли по тропинке, туда где корявая пихта,
Там Пегги села рогаткой и дальше вела себя тихо.
Я был терзаем сомнением, но вдруг пришло озарение:
А вдруг он использует рог не совсем по предназначению?
Знаем мы этих коней на девственниц падких...
И я подошёл к Пегги близко, сказал что душе моей гадко.
Но Пегги не отвечала, зачем-то смотрела в небо,
Стонала, как будто больно, дышала, как после бега -
Наверное захворала, как раз когда день иссяк.
Хотел было ей помочь, но что-то пошло не так...
А после сверчки, цикады визжали и ухал филин,
Лишь я и Пегги молчали, и звёздноё небо пили.
Я думал, что будут слёзы и буду я проклинаем,
Но Пегги лишь улыбалась: " Теперь уже не поймаем..."
Вверху - грошовый дом свиданий.
Внизу - в грошовом "Казино"
Расселись зрители. Темно.
Пора щипков и ожиданий.
Тот захихикал, тот зевнул...
Но неудачник облыселый
Высоко палочкой взмахнул.
Открылись темные пределы,
И вот - сквозь дым табачных туч
Прожектора зеленый луч.
На авансцене, в полумраке,
Раскрыв золотозубый рот,
Румяный хахаль в шапокляке
О звездах песенку поет.
И под двуспальные напевы
На полинялый небосвод
Ведут сомнительные девы
Свой непотребный хоровод.
Сквозь облака, по сферам райским
(Улыбочки туда-сюда)
С каким-то веером китайским
Плывет Полярная Звезда.
За ней вприпрыжку поспешая,
Та пожирней, та похудей,
Семь звезд - Медведица Большая
Трясут четырнадцать грудей.
И до последнего раздета,
Горя брильянтовой косой,
Вдруг жидколягая комета
Выносится перед толпой.
Глядят солдаты и портные
На рассусаленный сумбур,
Играют сгустки жировые
На бедрах Etoile d'amour,
Несутся звезды в пляске, в тряске,
Звучит оркестр, поет дурак,
Летят алмазные подвязки
Из мрака в свет, из света в мрак.
И заходя в дыру все ту же,
И восходя на небосклон,
Так вот в какой постыдной луже
Твой День Четвертый отражен!..
Нелегкий труд, о Боже правый,
Всю жизнь воссоздавать мечтой
Твой мир, горящий звездной славой
И первозданною красой.
1925
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Авторизация
Камертон
