Пока летит снаряд из жерла и до смерти
В оврагах и кустах дрожат, пугаясь, черти,
И Солнце жмурится, очки надвинув туч,
И мухи не жужжат у грязных трупных куч.
Оглохшая Земля (лицо одни воронки)
Лежит на берегу восставшей речки Конки
И силится прикрыть руками вишен лоно.
А злобная Война, как старая ворона,
Накаркала беды три короба, три воза,
В петлице у неё кровит разрыва роза,
Хохочет и поёт, и на костях танцует
И Бога острым словом поминает всуе.
Ни ты, читатель, ни ультрамарин
за шторой, ни коричневая мебель,
ни сдача с лучшей пачки балерин,
ни лампы хищно вывернутый стебель
- как уголь, данный шахтой на-гора,
и железнодорожное крушенье -
к тому, что у меня из-под пера
стремится, не имеет отношенья.
Ты для меня не существуешь; я
в глазах твоих - кириллица, названья...
Но сходство двух систем небытия
сильнее, чем двух форм существованья.
Листай меня поэтому - пока
не грянет текст полуночного гимна.
Ты - все или никто, и языка
безадресная искренность взаимна.
<1987>
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
