Нет-снег, нет-снег...
Часы на полке бормочут глухо,
То ль призывают все на ночлег,
А то ль пугают отсюда духов.
На крышах небо лежит тюленем.
В глубинах сердца разлом да штрек:
Противны снег да злая темень,
Прекрасны темень да сильный снег!
Вот-ночь, вот-ночь...
Часы на полке твердят сольфеджио.
А я шепчу им - идите прочь!
Катитесь к черту, вы сумасшедшие!
Уходит небо на юг верблюдом.
С ним заблудившись в одну пургу,
Часы стоят, стоят повсюду,
А эти, черти, бегут-бегут.
Кто-ты, кто-ты...
Все нет покоя стучащим ритмам.
И в водостоки ветра влиты,
Как переборы печальной цитры.
А небо к окнам вернулось лисом.
А ветер в трубах, как в сетях линь.
И небо рыщет и небу слышно,
Зовет добыча: чуть "дзынь" да "дзынь".
А-что, а-что...
А что останется от этой жизни?
Скорбящий конь? В шкафу пальто?
Тишь половиц? Под ними слизни?
Чуть-чуть тоски, что без надежд
Торчит из книг и снимков грубо...
Свободы бок, что не доешь...
Сокорро, Че! Пор фабор, Куба.
Ку-да, ку-да...
В какие дыры, души, двери?
А раз и некуда, моя ль беда?
А раз и не во что, то нужно ль верить?
Часы спешат... В часах есть жизнь.
И срок и польза, как у творога.
И веет горьким с краев отчизн.
И небо сладкое да только дорого.
писатель где-нибудь в литве
напишет книгу или две
акын какой-нибудь аджарский
уйдет в медалях на покой
торчать как минин и пожарский
с удобно поднятой рукой
не зря гремит литература
и я созвездием взойду
когда спадет температура
в зеленом бронзовом заду
мелькнет фамилия в приказе
и поведут на якоря
победно яйцами горя
на мельхиоровом пегасе
дерзай непризнанный зоил
хрипи животною крыловской
недолго колокол звонил
чтоб встать на площади кремлевской
еще на звоннице мирской
возьмешь провидческую ноту
еще барбос поднимет ногу
у постамента на тверской
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
