Ты улыбнись, как в первый раз, и мне
Не будет важно, что там было с нами.
И по распутице - да прямо по весне -
Пойдем босыми первыми шагами.
Черемух строй срастется в череду
Кипящей, белой, неподвластной силы.
Тебе спасибо за мою беду.
За все плохое, что со мною было.
За то, что в чем-то к этой жизни прокляла.
За то, что было до дурного пусто мне.
Без этого ты так бы не цвела.
Без этого я так тебя не чувствовал.
Все это лучики, они в который раз
Куда-то рядом с веком укололи.
Все это блики ярко слепят глаз,
А не морщинки от нажитой боли.
Я знаю, ты всем этим дорожишь.
Теперь ты зря все это не растратишь.
Чтоб жить да сколько надо пережить,
Перечеркнуть, переписать, переиначить...
Осень
выгоняет меня из парка,
сучит жидкую озимь
и плетется за мной по пятам,
ударяется оземь
шелудивым листом
и, как Парка,
оплетает меня по рукам и портам
паутиной дождя;
в небе прячется прялка
кисеи этой жалкой,
и там
гром гремит,
как в руке пацана пробежавшего палка
по чугунным цветам.
Аполлон, отними
у меня свою лиру, оставь мне ограду
и внемли мне вельми
благосклонно: гармонию струн
заменяю - прими -
неспособностью прутьев к разладу,
превращая твое до-ре-ми
в громовую руладу,
как хороший Перун.
Полно петь о любви,
пой об осени, старое горло!
Лишь она своей шатер распростерла
над тобою, струя
ледяные свои
бороздящие суглинок сверла,
пой же их и криви
лысым теменем их острия;
налетай и трави
свою дичь, оголтелая свора!
Я добыча твоя.
1971
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
