Сонм бабочек в тебе, внутри.
Живот обласканный губами.
- Я раздеваюсь, не смотри
на силуэт в оконной раме.
Смотри смелее на меня! -
спадает шёлк змеиной кожей.
Страсть под уздцы ведет коня,
Амур над нами корчит рожи.
И длится день, век коротая,
А ты, бесстыдница святая,
Меня пленяя поцелуем
и поминая Бога всуе,
надев объятий кандалы,
со мной сгораешь до золы.
Взмывая фениксом над схваткой,
расправив груди и лопатки,
раскрыв от крика страсти рот,
ложишься в пепел на живот.
Словно тетерев, песней победной
развлекая друзей на заре,
ты обучишься, юноша бледный,
и размерам, и прочей муре,
за стаканом, в ночных разговорах
насобачишься, видит Господь,
наводить иронический шорох -
что орехи ладонью колоть,
уяснишь ремесло человечье,
и еще навостришься, строка,
обихаживать хитрою речью
неподкупную твердь языка.
Но нежданное что-то случится
за границею той чепухи,
что на гладкой журнальной странице
выдавала себя за стихи.
Что-то страшное грянет за устьем
той реки, где и смерть нипочем, -
серафим шестикрылый, допустим,
с окровавленным, ржавым мечом,
или голос заоблачный, или...
сам увидишь. В мои времена
этой мистике нас не учили -
дикой кошкой кидалась она
и корежила, чтобы ни бури,
ни любви, ни беды не искал,
испытавший на собственной шкуре
невозможного счастья оскал.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
