Стиш сам по себе прекрасен. За исключением, быть может, последней строки про тела клеть, которая показалась инородной, корявенькой, соструганной наспех... Тут можно оценить и верещагинскую емкость картинки, и лаконичную наглядность образов. Но главное достоинство - отсутствие привязки к геолокациям, пропагандам и прочим тактико-тактическим характеристикам: есть человек, есть смерть, есть война. Всё! Ни слова более!.. Поэтому развернувшуюся животрепещущую беседу прошу продолжить в Рубилище, http://www.reshetoria.ru/obsuzhdeniya/posporit/ покуда она не привела к непоправимым последствиям, как уже бывало не раз.
Насчет Рубилища согласен. В стихе, как мне показалось, перебор с экспрессией. Знаешь, многие любят театр, а я не театрал. Как-то в юности я пришел на спектакль с талантливыми актерами, там кроме прочих был Басилашвили, но меня раздражало: почему они так кричат и жестикулируют. Это когда я стал старше и умнее, я начал понимать, что это они не дурака валяют, им приходится кричать, чтобы галерка услышала. Но, при всем уважении к театральным актерам, я предпочитаю смотреть их на экране, где они говорят обычными голосами. Вот и здесь мне кажется больше похоже на театр, чем на кино.
Сергей, сейчас в путных театрах везде микрофоны и хорошая озвучка зала. Это я вам скажу как служивший на театре звукооператор) Может, в старые времена и приходилось кому-то докрикивацца до зрителя, допускаю) Но актёры люди привычные к этому и даже шёпот могут внятно донести до галёрки. Если это профессионалы)
Я же говорю, что я был молодой и глупый. Но некоторым знакомым девушкам нравились мои резкие суждения)
в последней строке тяжёлая инверсия... Но иногда нужно наступить на горло своей песне, чтобы когерентность стиха не страдала... Что касается темы, то я вас понимаю... Больше не слова.
А над тобой согбенная душа,
Едва-едва от копоти дыша,
Стоит, и не решается взлететь,
Крик журавлиный вместо песни спеть
Стоит, и не решается взлететь,
И руки опускаются, как плеть...
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Я из земли, где все иначе,
Где всякий занят не собой,
Но вместе все верны задаче:
Разделаться с родной землей.
И город мой — его порядки,
Народ, дома, листва, дожди —
Так отпечатан на сетчатке,
Будто наколот на груди.
Чужой по языку и с виду,
Когда-нибудь, Бог даст, я сам,
Ловя гортанью воздух, выйду
Другим навстречу площадям.
Тогда вспорхнет — как будто птица,
Как бы над жертвенником дым —
Надежда жить и объясниться
По чести с племенем чужим.
Но я боюсь за строчки эти,
За каждый выдох или стих.
Само текущее столетье —
На вес оценивает их.
А мне судьба всегда грозила,
Что дом построен на песке,
Где все, что нажито и мило,
Уже висит на волоске,
И впору сбыться тайной боли,
Сердцебиениям и снам —
Но никогда Господней воли
Размаха не измерить нам.
И только свет Его заката
Предгрозового вдалеке —
И сладко так, и страшновато
Забыться сном в Его руке.
1984
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.