Лакшми не безобразина,
Просто живёт во Фрязино -
В городе, где балясины
И водят купать коня.
Работает мерчендрайзеом,
Читает ночами Драйзера,
А утром палёным "Кайзером"
Спаивает меня.
Не часто, только по пятницам,
Мы по аллеям прокатимся,
И на маникюр потратимся -
Ведь рук больше шести.
Когда же умчит поезд нас,
Скажу про ног её стройность -
И кайзеровое пойло
Заменит нам «вы» на «ты».
С ногами у Лакшми ладушки
И я ей шепну про лодыжки
Про икроножные мышцы,
Сексуальный изгиб стоп.
В ответ будет взгляд ласковый -
Поскольку читает классику,
Вкус у неё внекастовый -
И я попаду в топ.
Сойдём мы на дальней станции -
С песней, с индийскими танцами,
Пусть поезд без нас катится -
Лети, паровоз, лети!
С красивыми па и позами
Мы спустимся вниз, к озеру,
С кувшинками и розами,
И Лакшми начнёт грести.
Меня преследуют две-три случайных фразы,
Весь день твержу: печаль моя жирна...
О Боже, как жирны и синеглазы
Стрекозы смерти, как лазурь черна.
Где первородство? где счастливая повадка?
Где плавкий ястребок на самом дне очей?
Где вежество? где горькая украдка?
Где ясный стан? где прямизна речей,
Запутанных, как честные зигзаги
У конькобежца в пламень голубой, —
Морозный пух в железной крутят тяге,
С голуботвердой чокаясь рекой.
Ему солей трехъярусных растворы,
И мудрецов германских голоса,
И русских первенцев блистательные споры
Представились в полвека, в полчаса.
И вдруг открылась музыка в засаде,
Уже не хищницей лиясь из-под смычков,
Не ради слуха или неги ради,
Лиясь для мышц и бьющихся висков,
Лиясь для ласковой, только что снятой маски,
Для пальцев гипсовых, не держащих пера,
Для укрупненных губ, для укрепленной ласки
Крупнозернистого покоя и добра.
Дышали шуб меха, плечо к плечу теснилось,
Кипела киноварь здоровья, кровь и пот —
Сон в оболочке сна, внутри которой снилось
На полшага продвинуться вперед.
А посреди толпы стоял гравировальщик,
Готовясь перенесть на истинную медь
То, что обугливший бумагу рисовальщик
Лишь крохоборствуя успел запечатлеть.
Как будто я повис на собственных ресницах,
И созревающий и тянущийся весь, —
Доколе не сорвусь, разыгрываю в лицах
Единственное, что мы знаем днесь...
16 января 1934
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
