Из слов случайных
к исходу дня
в тетрадку тайно
впиши меня.
Учи на память,
вперёд веди,
неси как знамя,
тверди, тверди,
как заклинание
от бед и ссор,
как покаяние
за всякий вздор,
пока твой голос
на век не стих…
Я наг, я голый,
я – сон, я – стих!
Да , покарание это плохо. Если не «покаяние», то « как будто кару» - не?
Понятно что ещё и заклинание придётся менять, но и заклинанЬе это тоже не айс.
Иногда стихи и есть кара. Бывает они убивают поэта. Как убили Мандельштама...
Показалось противоречивым наличие в рамках одного завета "тайно впиши" и "неси как знамя". Хотя, с другой-то стороны, почем знать, какие невидимые знамена развеваются над головами идущих навстречу прохожих... А вообще - мощно, ритмично, эпично, цепляет.
до 35 лет я стихи вообще только в стол и писал, что не мешало мне их твердить (себе под нос, правда) и нести, как знамя с ощущением того, что они (стихи) вырывают меня из моего провинциального быта только тем, что д и приходят ко мне... А тайно впиши - это мнение окружающих, мол, нормальный мужик, а какую-то непонятную ерунду пишет...
Можно, конечно, попридираться. Например, заговор - ударение на первом слоге, то есть слово или выпадает из ритма или неправильно читается. Или зачем после наг писать голый, если это синонимы. Выходит, зачем-то придается особая важность наготе, раз дважды повторяется одно и то же. Но в целом хорошая работа.
Это подчёркивание... Как в анекдоте: Пьяный конферансье объявляет:
- А сейчас сионист Пидоров... Тьфу. Пианист Сидоров исполнит сонату Бетховена без ансамбля.
Сам бля! Во бля!
Шучу. Про "заговор" -нужно подумать, на ударении лохонулся.
Хорошо, только вы, пожалуйста, ля и прочее забивайте многоточиями. Комментарии - это не текст произведения. Здесь нельзя оправдать неформат художественной необходимостью.
ОК! Кстати, стих я поправил.
чтобы не было масло масленное можно написать:
Я сон, я голый,
я – крик, я – стих!
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
На окошке на фоне заката
дрянь какая-то жёлтым цвела.
В общежитии жиркомбината
некто Н., кроме прочих, жила.
И в легчайшем подпитье являясь,
я ей всякие розы дарил.
Раздеваясь, но не разуваясь,
несмешно о смешном говорил.
Трепетала надменная бровка,
матерок с алой губки слетал.
Говорить мне об этом неловко,
но я точно стихи ей читал.
Я читал ей о жизни поэта,
чётко к смерти поэта клоня.
И за это, за это, за это
эта Н. целовала меня.
Целовала меня и любила.
Разливала по кружкам вино.
О печальном смешно говорила.
Михалкова ценила кино.
Выходил я один на дорогу,
чуть шатаясь мотор тормозил.
Мимо кладбища, цирка, острога
вёз меня молчаливый дебил.
И грустил я, спросив сигарету,
что, какая б любовь ни была,
я однажды сюда не приеду.
А она меня очень ждала.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.