у каждого есть своё время для сна
своя пропасть в которую
падаешь незаметно
и чудеса
которых нет
но их так много
когда ты спишь
что можно в них затеряться
и задохнуться
иногда я боюсь заснуть
пугаясь чернеющей бездны
но появляется сказочник оле
и нет больше страхов
надо просто взмахнуть руками
коснуться цветного зонта
и оказаться у ганса в ладонях
маленькой живой куколкой
в старом выцветшем платье
с коробочкой спичек в замёрзших
фарфоровых пальчиках
и не думать о падающей звезде
ведь все живы в этом хорошем сне
а в другом
летя в бесконечную пропасть
вцепиться в мохнатое облако
которое кот
и гуляет само по себе
и лететь с ним в его лукоморье,
чтобы сказку послушать и песню
превратиться в русалку
сидеть на ветвях
шевеля своим рыбьим хвостом
и не думать о смерти
которая там наяву за окном
поджидает
приветственно скалясь
Задумаешься вдруг: какая жуть.
Но прочь виденья и воспоминанья.
Там листья жгут и обнажают суть,
но то уже за гранью пониманья,
и зреет там, за изгородью, звук,
предощутим и, кажется, прекрасен.
Затянешься. Задумаешься вдруг
в кругу хлебнувших космоса орясин —
высотки, в просторечии твоём.
Так третье поколение по праву
своим считает Фрунзенский район,
и первое — район, но не державу.
Я в зоне пешеходной — пешеход.
В зелёной зоне — божия коровка.
И битый час, и чудом целый год
моё существованье — тренировка
для нашей встречи где-то, где дома
населены консьержками глухими,
сошедшими от гордости с ума
на перекличке в Осовиахиме.
Какая жуть: ни слова в простоте.
Я неимущ к назначенному часу.
Консьержка со звездою на хвосте
крылом высоким машет ишиасу.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Авторизация
Камертон
