Ты не смогла понять игру прошедших дней
В твоих глазах прочёл я только боль утраты
Пробьётся нежности росток… среди камней
Но только позже, а пока… опять одна ты
Не надо слов, прошу, пожалуйста – молчи
Не раскрывай направо душу… и налево
Быть может, тот поймёт, кто так же ждёт в ночи
Чтобы назвать тебя – снов дерзких королевой
Судьба - раздаст нам роли, видимо шутя
Кому-то роль без слов, кому-то со слезами
Мы их играем… до забвения… хотя…
О счастье молимся, упав пред образами
Ну как же трудно подобрать к душе слова
Ты веришь мне… я понимаю – это больно
Открыта новой книги… старая глава
Ты не читай её опять, прошу, довольно
Не надо пить вино с бокала прежних дней
Свет приглуши, пусть знают, что одна ты
Да верю – больно, только мне ещё больней
Я ангел твой, чья роль считать утраты
Судьба - раздаст нам роли, видимо шутя
Кому-то роль без слов, кому-то со слезами
Мы их играем… до забвения… хотя…
О счастье молимся, упав пред образами
В животе у кита,
на котором лежит
Земля
Непечально живёт
всех ушедших людей семья.
Здесь матросы
с «Варяга»,
индейские племена,
здесь Гомер,
Че Гевара,
Бах,
и всегда весна.
В животе у кита,
на котором лежит Земля,
Пишет новый французский эпос Эмиль Золя,
Циолковский скальпелем режет кишки небес,
Здесь Мария Каллас — Алиса в стране чудес.
Для шахтеров небо
в алмазах даёт угля
В животе у кита, на котором лежит Земля,
Здесь твои прабабушки
вяжут огромный шарф,
Здесь Сервантес с Пушкиным выпьют на брудершафт.
Для крестьян плодоносят вечно теперь поля
В животе у кита,
на котором лежит Земля!
К рыбакам прилипают рыбы,
к цветам шмели,
И Рублёву разводит краски вином Дали.
Помирились враги,
обучаясь любви с нуля,
В животе у кита,
на котором лежит Земля,
Здесь для каждого нелегала есть свой сарай,
И своё здесь солнце,
и свой здесь
солдатам рай.
И гремит у бездомных поэтов
в карманах медь,
Они ходят по свету, как будто исчезла смерть,
И Есенину ослабляет петлю Рембо,
И на ослике к ним приезжает под утро Бог.
Сообщает,
что здесь их поэмы нужней, чем там...
И они отвечают: «Мы веруем, Капитан!»
Ной в своём батискафе
опять обогнул Казбек,
С потолка Микеланджело сыпется русский снег,
И с Ландау играет в шахматы Еврипид,
А над крышей Большого Уланова все парит.
И не в том ведь дело, что кровью писал Басё,
А лишь в том, что мы все молекулы — вот и все.
Так волшебные птицы клюют под собою сук,
Так луна себе ухо Ван Гога пришила вдруг.
Мы блокадники, партизаны, мы неба дно,
Мы дерёмся и спорим, язык проглотив родной.
А потом Капитан скомандует «от винта»,
И мы все попадём навечно в живот кита.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.