В двадцать четыре меня одолела астма,
я, если честно, был предрасположен с детства,
не слушал, конечно, когда мне говорили, насколько это опасно,
а просто воспринимал свою болезнь как наследство
прошлой жизни, иначе говоря – разновидность кармы,
но, несмотря на это, глотал бромгексин безвольно,
пилюли проваливались в горло – обычно попарно,
то есть вдвоем, а вдвоем ни хера не страшно и почти ничего не больно.
Такие простые истины открываются в утреннем приступе астмы
о том, что вдвоем – это тоже предрасположенность с детства,
и значит, карму выдумали индусы совершенно напрасно:
все и без них будет заебись, если быть окончательно честным.
Когда волнуется желтеющее пиво,
Волнение его передается мне.
Но шумом лебеды, полыни и крапивы
Слух полон изнутри, и мысли в западне.
Вот белое окно, кровать и стул Ван Гога.
Открытая тетрадь: слова, слова, слова.
Причин для торжества сравнительно немного.
Категоричен быт и прост, как дважды два.
О, искуситель-змей, аптечная гадюка,
Ответь, пожалуйста, задачу разреши:
Зачем доверил я обманчивому звуку
Силлабику ума и тонику души?
Мне б летчиком летать и китобоем плавать,
А я по грудь в беде, обиде, лебеде,
Знай, камешки мечу в загадочную заводь,
Веду подсчет кругам на глянцевой воде.
Того гляди сгребут, оденут в мешковину,
Обреют наголо, палач расправит плеть.
Уже не я – другой – взойдет на седловину
Айлара, чтобы вниз до одури смотреть.
Храни меня, Господь, в родительской квартире,
Пока не пробил час примерно наказать.
Наперсница душа, мы лишнего хватили.
Я снова позабыл, что я хотел сказать.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.