P.S.
Знаешь, у нас со вчерашней вечности не в чести
быть трусом, позером или холодным каменным обелиском,
поэтому я зубастый пес, я святой костер, я пламенная Франциска*.
И если что было не так со мной, то прости,
Пока, и звони когда-нибудь, если хочешь.
И, знаешь, постскриптумы вовсе не мой конек,
но я постараюсь вместиться в один постскриптум:
"Когда посмотрю, когда сердце тихонько скрипнет,
Но этого хватит, чтоб я на свою беду
фатально влюбилась, хочу себе рагнарёк,
такой, чтоб меня в один миг разорвало в клочья"..
Спокойно, осталось чуть-чуть, доскажу - уйду..
И не вернусь никогда-никогда, не бойся.
Обычно мне хватает трёх ударов.
Второй всегда по пальцу, бляха-муха,
а первый и последний по гвоздю.
Я знаю жизнь. Теперь ему висеть
на этой даче до скончанья века,
коробиться от сырости, желтеть
от солнечных лучей и через год,
просроченному, сделаться причиной
неоднократных недоразумений,
смешных или печальных, с водевильным
оттенком.
Снять к чертям — и на растопку!
Но у кого поднимется рука?
А старое приспособленье для
учёта дней себя ещё покажет
и время уместит на острие
мгновения.
Какой-то здешний внук,
в летах, небритый, с сухостью во рту,
в каком-нибудь две тысячи весёлом
году придёт со спутницей в музей
(для галочки, Европа, как-никак).
Я знаю жизнь: музей с похмелья — мука,
осмотр шедевров через не могу.
И вдруг он замечает, бляха-муха,
охотников. Тех самых. На снегу.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
